Главная страница ИД «Первого сентября»Главная страница газеты «Первое сентября»Содержание №53/2005

Четвертая тетрадь. Идеи. Судьбы. Времена

ЛЮБИМЫЙ ГОРОД N47 
GENIO LOCI 

Алексей МИТРОФАНОВ

Хозяин “Баварии”

На окраине города Рыбинска, за речкой под названием “Черемуха”, стоит дворец. Самый настоящий – с башенками, флюгерами, всяческими коваными и литыми штучками. Скорее даже не дворец, а этакий средневековый средиземноморский замок. Испанский, например, или же португальский.
Никто не живет в этом замке.
Да и не жил никогда. Его отстроили не для вельмож и не для рыцарей, а для другого – для огромных чанов, в которых булькает пахучая светлая жидкость. Поскольку это – пивзавод, который выстроил здесь по проекту архитектора В.Геккера купец Иван Дурдин. Личность, увы, не такая прекрасная, как этот дворец-пивоварня.

Дурдины – род здешний, ярославский. Тем не менее они больше известны как столичные купцы. К примеру, Александр Алексеевич Дурдин вел бойкую торговлю всяческим серебряным товаром (его лавки находились на пересечении Садовой улицы с Банковской линией), а неподалеку содержал трактир (Апраксин переулок). Больше того, он был видный общественник – был, к примеру, заседателем приказа общественного призрения и даже ратманом магистрата. А дурдинский дом, стоявший на углу Знаменской и Бассейной улиц, слыл одним из замечательных в Санкт-Петербурге. Торговец приобрел этот участок в 1856 году, а в семидесятых по проекту архитектора В.Геккера отстроил новенькое здание – пышное, пятиэтажное, солидное, украшенное буквой “Д” (ясное дело – Дурдины).
Но более известен был другой Дурдин – брат Александра Иван Алексеевич. Он еще в 1839 году открыл на берегу Обводного канала рядышком с Ново-Калинкинским мостом простенькую пивоварню. С помощью сыновей Ивана и Андрея он поставил свое дело так, что в январе 1856 года было учреждено “Товарищество пиво- и медоваренного завода Ивана Дурдина” с основным капиталом ни много ни мало в 1 миллион 200 тысяч рублей.
Ассортимент дурдинского завода поражал. “Пильзенское”, “Кабинетное”, “Столовое”, “Богемское”, “Шведское”, “Черное”, “Баварское светлое” и “Баварское темное”, а также “Дурдинское светлое” и “Дурдинское темное”. Особняком стоял “Английский портер”, в значительнейшей степени составивший славу “Товариществу”. Всяческие квасы, лимонады и, что, в общем, ясно из названия, напитки на меду – “Мед № 1”, “Мед № 2” и “Мед фруктовый”.
В год дурдинское товарищество выпускало около миллиона ведер пива и иных напитков. В цехах без устали трудились 380 человек, “автопарк” же составлял более сотни лошадей. Они впрягались в специальные повозки с фирменной символикой и развозили пиво по столице. Кстати, в Петербурге действовала дюжина фирменных дурдинских магазинов.
Особое внимание, конечно, уделялось упаковке. Дурдинские напитки разливались в специальные бутылочки в форме изящной многогранной пирамидки коричневого или красно-янтарного цвета. Особенно престижные, а значит, и особо дорогие сорта пива разливались в “полубутылки” – как-никак деликатес. Респектабельные рестораны и гостиницы получали пиво Дурдина в затейливых графинах. А в 1857 г. “Товарищество” получило право изображать на упаковке российского двуглавого орла – особенная привилегия.
Кстати, с дурдинскими бутылками вышла история. В 1911 году “Петербургский листок” сообщал: “В сыскную полицию поступило заявление петербургских пивоваренных заводов: Калинкинского, Российского Баварского, Товарищества “Иван Дурдин” и Общества Калашниковского завода по обвинению оптовых складов пивоваренных заводов “Тангейзер”, “Кроненгоф” и Сакского завода в том, что эти склады стали производить разлив своего пива в бутылки, имеющие привилегированные клейма и марки, и это пиво выдавалось за подлинный товар соответствующих заводов”.
Один же из сотрудников дурдинского завода уточнил: на улице Мещанской, в пивной лавке Чеснокова, находится два ящика пива дурдинского товарищества, доставленного Чеснокову со склада завода “Тангейзер”. Полиция сняла допрос, и Чесноков признался: да, действительно, еще в прошлом году к нему пришел тангейзеровский коммивояжер и предложил нечистому на руку лавочнику поставлять свою продукцию в бутылках знаменитого завода Ивана Дурдина. Всего-навсего по 2 рубля 25 копеек за ящик – против дурдинской цены в пять рублей. Чесноков согласился и даже получил от мошенников скидку.
Таким образом была раскрыта целая структура. Заказчики, – владельцы заурядных погребков, трактирчиков и лавочек, нисколько не таясь, слали в компанию “Тангейзер” открытки, в которых прямым текстом сообщали, сколько пива и в бутылках каких фирм им следует доставить.
Схожая система действовала и на “Кроненберге”, и на Сакском пивоваренном заводе. В результате дело было передано в суд.
К тому времени И.А.Дурдин, естественно, давным-давно скончался, и председателем правления служил его потомок – внук, тоже Иван Дурдин. Директором был Николай Дурдин, а заместителями – Федор и Владимир Дурдины. А в Рыбинске давно уже существовал своего рода филиал “Товарищества” – пивной завод “Богемия”, построенный все тем же архитектором В.Геккером, в какой-то степени семейным зодчим Дурдиных. Ассортимент был, в общем, схожим – пиво “Столовое”, “Богемское”, “Пильзенское” и безалкогольный напиток “Ситро”. А руководил “Богемией” тоже Иван Дурдин, только другой – не питерский, а рыбинский. Родственник и тезка питерского Дурдина.
Иван Дурдин был видным представителем рыбинской светской жизни. Он был известен как скандалист и бретер. В прошлом гвардейский офицер, высокий и осанистый усач, Дурдин ходил в Рыбинске запросто – в поддевке и в банальных сапогах. Излюбленным занятием Ивана Дурдина было с кем-нибудь поскандалить и повздорить. Правда, до дуэлей дело все-таки не доходило – Иван Дурдин был трусоват. Однажды, например, в театре он выдвинул ноги так, что люди не могли пройти – им приходилось перепрыгивать через дурдинские конечности, а сделать замечание такому богачу, тем более столичной штучке, было как-то боязно. Но не таков был зубной врач Флигельтауб.
– Уберите ноги, – произнес он тихо, но уверенно.
– Что?! Ах ты, морда, – разошелся Дурдин.
Тогда Флигельтауб спокойненько так размахнулся и смазал по лицу Ивана Дурдина две сочные пощечины. Тот сразу же вскочил, секунду постоял, после чего потрусил к выходу из зала. Естественно, под жизнерадостное улюлюканье рыбинской публики.
Дурдин любил кататься по реке Черемухе на собственном баркасе, горланя песни и пугая мирных лодочников. Его автомобиль (первый в городе Рыбинске) распугивал и лошадей, и кошек, и собак, и даже незнакомых с таким чудом обывателей. По городу слонялись сыновья Ивана Дурдина в сопровождении студента-гувернера. А в цирке проходили состязания женской борьбы, организованные тем же пивоваром.
Так что нельзя сказать, что господин Дурдин был абсолютно негативным персонажем. Автомобиль, борьба и сам пивной завод являлись пусть и не всегда высоконравственными, но все же знаками его величества прогресса.


Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"



Рейтинг@Mail.ru