ДЕТСКОЕ ЧТЕНИЕ 
ПО ТУ И ЭТУ СТОРОНЫ ОБЛОЖКИ 

Девочка с большой собакой

“Поприветствуем Клиффорда – самого большого, самого красивого и самого любимого пса Америки!” – этот лозунг украшает заднюю сторону обложки книжки “Добрые дела Клиффорда”. Серия книжек о Клиффорде идет вослед анимационному сериалу – одному из популярнейших детских сериалов Америки. Клиффорд действительно самый любимый пес Америки. И уж наверняка самый большой, больше не бывает: ростом с двухэтажный дом! Больше слона! Не собака – гора. Америка сверхдержава, у нее много чего самого большого и самого лучшего в мире – вот ей и пристало иметь такую большую собаку.
Выбор героя для сериала – беспроигрышный. Взрослые могут предпочитать маленьких собачек – дети хотят иметь рядом большого, сильного и притом непременно доброго и надежного друга. И послушного – чтобы они могли командовать. Вот Клиффорд и удовлетворяет этой естественной детской потребности. Хозяйка Клиффорда – маленькая девочка с двойным, как это водится в Америке, именем Мила-Лиза. Клиффорд ей послушен, и она любит кататься на нем верхом, держась за ошейник.
“Добрые дела Клиффорда” – одна из десятков серий, одна из множества книжек. Завязка сюжета. У Милы-Лизы есть сосед – мальчик Тим. Однажды Тим сказал: “Я стараюсь каждый день делать что-нибудь хорошее. Вместе с Клиффордом мы сможем помочь многим людям”. И Мила-Лиза охотно соглашается: “Давай делать добрые дела вместе”. Клиффорд, разумеется, тоже не против: Клиффорд всегда за. Вот какие замечательные мальчики и девочки, не говоря уже о собаках, живут в Америке. Доктор Гааз сказал: “Спешите творить добро!”. И Клиффорд с двумя маленькими детьми с энтузиазмом откликнулся на его призыв.
Далее в книжке повествуется, как они спешили делать добро и что из этого получалось. Получалось не всегда так складно, как хотелось бы. Но в конце концов усилия творящих добро увенчались успехом: добродетельная троица спасла двух крошек из охваченного огнем дома и помогла потушить пожар. Мэр наградил каждого из спасателей медалью; само собой, Клиффорду досталась самая большая медаль.
Мораль. Во-первых, надо каждодневно, не покладая рук, творить добро. Во-вторых, даже если результаты скромны, более того, даже если они отрицательны, все равно не падайте духом, несмотря ни на что упорствуйте в добре и вы непременно преуспеете. В-третьих, добро обязательно будет вознаграждено: за доброе дело полагается медаль – и (можете не сомневаться) вы ее получите.
Это продуманная этическая модель. Причем социально-ориентированная и в высшей степени оптимистическая. Именно такую и надо предлагать детям. Добрый мэр-наградитель не метафора Всевышнего, который в будущей жизни вознаградит ваши земные заслуги, – это просто мэр: мэр и больше ничего. Земные заслуги награждаются прижизненно, причем немедленно после совершения подвига и, разумеется, справедливо. А как же иначе? К слову: добрый доктор Гааз, призыв которого реализуют дети с большой собакой, умер в нищете и страданиях.
Больший интерес, однако, представляет не победоносный, как это и полагается по жанру, конец (не доктора Гааза, а книжки про Клиффорда), а серединка рассказа с относительными неудачами добродеющих.
Несколько примеров. Клиффорд помогал рабочим высыпать собранные опавшие листья из бака в кузов. Даже не помогал – просто поднимал бак и высыпал листья. Рабочие смотрели и радовались. Но тут вдруг Клиффорд чихнул, и все листья из кузова мигом разлетелись. Начинай теперь все сначала!
Клиффорд решил помочь мальчику – разносчику газет. Мальчик был маленький, слабенький и не мог добросить газету до крыльца. Клиффорд взял газеты, ка-а-к размахнется! ка-а-к кинет! бух! дзинь! Пакет с газетами разбивает стекло, влетает в окно, пролетает весь дом, разбивает стекло в окне с другой стороны и улетает вон.
Дети увидели лежащего на улице человека. Наверное, он болен, надо ему помочь. Клиффорд берет несчастного за шиворот и бегом устремляется к больнице. Между тем шли ремонтные работы, а мнимый больной был рабочим, который держал кабель, уходящий в люк. Клиффорд вытащил и кабель, и рабочих из люка – полный конфуз! Клиффорд был ужасно, ужасно расстроен. (Потом случился пожар, спасенные младенцы, медаль, и он утешился.)
Все эти истории более-менее соответствуют пословице “Услужливый дурак опаснее врага” или в редакции Олега Григорьева:

Прохоров Сазон
Воробьев кормил.
Бросил им батон –
Семерых убил.

Однако, несмотря на сходство, в трех рассказах содержатся типологически разные ситуации. Рассказ о листьях. Клиффорд – это очевидным образом Гулливер в стране лилипутов. Его могучие физиологические отправления потенциально опасны в мире маленьких существ. Но он не властен над физиологией. Хотя, вообще говоря, может использовать ее и на благо народа. При отсутствии воды на пожаре он мог бы воспользоваться тем же самым способом и с тем же эффектом, что и Гулливер.
В рассказе о пакете газет тоже есть гулливерская тема, но главным образом это все-таки рассказ о человеке, не умеющем соизмерять свои силы. Актуально для детей. А впрочем, и для взрослых тоже. Хорошо еще, что обошлось разбитыми стеклами – у Прохорова Сазона, Клиффорда на русской (обэриутской) почве, все наверняка кончилось бы смертоубийством.
И наконец, история с лежащим рабочим. Классический пример остранения. Ситуация с точки зрения не понимающего ее смысл. Дети с Клиффордом (по существу, он ведь тоже ребенок) недостаточно социализированны, они не понимают, что происходит. Вроде Хоттабыча на футбольном матче. Кстати, у него и мотивация была идентична: альтруизм чистой воды. И то и другое вмешательство абсурдно. Но в обоих случаях ошибка приводит к обучению и последующему пониманию. Доброе дело не удалось, но деяние не стало от этого бессмысленным, ибо привело к приобретению нового опыта.
Притча об учителе, пославшем ученика на реку – зачерпнуть воды в ведро. Ученик возвращается смущенным:
– Ведро дырявое, я не смог набрать воды, как ни старался.
– Я и не посылал тебя набрать воды – я хотел, чтобы ты вымыл ведро.
Что интересно, во всех историях удавшихся и неудавшихся добрых дел дети с собакой ни разу не сталкиваются с противостоящей им злой волей. Казалось бы, Клиффорд – идеальное орудие обуздания злодеев. Даже Карлсон сражался с ворами. Я уже не говорю о Гулливере, принимавшем участие в лилипутских войнах с сокрушительными для противной стороны последствиями.
Очевидный прототип Клиффорда – большие андерсеновские собаки. Бойцовые, страшные, изначально ориентированные на боевые действия. Монстры, выполняющие указания владельца магической штучки, совершенно независимо от их этического вектора.
Однако мир, в котором совершает свои подвиги добродушный Клиффорд, совершенно иной: субстанциональное зло в нем отсутствует. В нем могут быть ошибки, недостатки, непонимание, может, увы, даже случиться пожар, впрочем, единственно для того, чтобы Клиффорд его потушил, спас малюток и получил венчающую конец медаль. Пожар может произойти от чего угодно – только не от поджога: сознательная (а впрочем, и бессознательная) злая воля в этом мире в принципе невозможна. Клиффорд не борется со злом – он исправляет (главным образом пытается исправлять) несовершенства наличного бытия.
Конечно, Клиффорд послушный пес: он выполняет инструкции своей маленькой хозяйки. Но его послушание не механическое: он друг Милы-Лизы и полностью разделяет ее этические установки. А если бы между ними возник этический конфликт, послушание бы победило? Вопрос этот нерелевантен: в книжке про Клиффорда такое в принципе невозможно.
Желание творить добро для Клиффорда и компании не связано с ситуацией, когда оно может быть реально востребовано, оно ей предшествует и само (с непредсказуемыми последствиями) готово эти ситуации порождать. Дети выходят на охоту за несовершенствами жизни, используя Клиффорда (в том числе) и как патрульную машину. В уличном дозоре они выискивают дефекты бытия, чтобы тут же исправить их. Мне тут пришел в голову Торнтон Уайлдер – его роман, где положительно прекрасный герой оказывает человечеству всевозможные услуги, включая сексуальные. Этот персонаж, как и мальчик Тим, в постоянной стойке: как бы что-нибудь наладить в мире. Создается впечатление, что Уайлдеру просто не приходит в голову очевидная для автора детского примитива мысль, что вмешательство в чужую жизнь, сколь бы ни были бескорыстны и благородны его мотивы, потенциально опасно.
Модель Клиффорда очень отличается от модели поведения частного человека. У Саши Соколова есть фоновый персонаж: девочка с простой собакой (дворнягой) – образ обывательского существования, акцентированной банальности; бессмысленность и в то же время пронзительность и теплота ничем не замечательной, заурядной, обыкновенной жизни. Девочка, а потом девушка, женщина с обобщенным набором клишированных жизненных ситуаций безымянна, как и ее собака. Девочка простая и собака простая. У Милы-Лизы собака совсем не простая, она очень, очень большая, и сама по себе огромность делает ее невместимой в частную жизнь – ей (и ее хозяйке) нужен простор общественного поприща.
Доктор Гааз, коль скоро уж о нем зашла речь, хотя и был человеком в высшей степени общественным, все же не бегал по улицам, ища, кого бы осчастливить: он просто работал в тюремной больнице.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"