ПОВЕСТКА ДНЯ
Будет ли школа работать на своих
заказчиков?
Это зависит от того, воспользуется ли
новый министр своим прежним опытом работы
Известие о переделе министерских
портфелей ожидалось, но тем не менее всех застало
врасплох. На ближайшие годы образование
сливается с наукой, и хотя в названии нового
министерства первым стоит “образование”, всем
понятно, что на самом деле все может оказаться
наоборот. 10 марта в утренних новостях диктор
оговорился, назвав Андрея Фурсенко министром
“науки, промышленности и технологий”.
К сожалению, именно в этом и может оказаться
сермяжная правда: образовательная революция,
товарищи, в России наконец-то свершилась! Теперь
мы можем не притворяться, что в нашей стране
система общего образования, сквозь которую
проходит каждый гражданин Российской Федерации,
общедоступна.
Долгие годы нас приучали к мысли: школа должна
давать фундаментальные знания, проверять
качество их усвоения и одновременно развивать
индивидуальность каждого ученика. Попытки
уверить власти в том, что совместить “развитие
индивидуальности” с передачей знаний
невозможно, оказались безуспешными. Стандарты в
образовании и единый государственный экзамен
душат школы, в которых нет отбора учеников. А
таких школ в России, как известно, около 90%.
Теперь, возможно, мы все будем работать даже не на
высшее образование, а на будущую науку.
Но, может быть, все не так уж страшно?
Рассуждая о том, как он относится к объединению
министерств науки и промышленности, Андрей
Фурсенко сказал: «Министерства должны играть
роль координирующих, переходных инструментов.
Либо должно быть Министерство образования и
науки, и тогда это инструмент перехода от
образования к науке. Либо Министерство науки и
промышленности, и тогда это инновационный
инструмент при переходе от науки, прежде всего
фундаментальной, к экономике, к созданию так
называемой “новой экономики” – экономики,
основанной на знаниях».
Итак, теперь создано Министерство образования и
науки. Переходим от образования к науке? Как это
отразится на массовой школе – той, которая
держит на своих истощенных плечах все общество,
включая науку?
Многое, бесспорно, зависит от того, кто возглавил
вновь созданную структуру. Андрей Фурсенко далек
от системы образования, сфера его интересов
лежит скорее в инновационных подходах к развитию
рынка. Что может принести такой министр в систему
образования?
Возможно, он просто передоверит эту область
специалистам. Тогда каким? Тем, которые работали
в Министерстве образования? В этом случае особых
перемен не предвидится.
Впрочем, есть вероятность, что новый министр
сделает попытку внедрить свой опыт во всю вновь
создаваемую структуру.
Четвертого марта этого года Андрей Фурсенко на
пресс-конференции сообщил о том, что согласно
новой концепции венчурной индустрии (в создании
которой он принимал непосредственное участие)
“нельзя допускать усиление регулирования
венчурного рынка со стороны правительства, так
как эта концепция призвана создать комфортные
условия для деятельности инвесторов”.
Венчур – это форма небанковского
инвестирования, отличающаяся тем, что деньги
вкладываются в акции компаний, которые еще не
выходили на рынок ценных бумаг; эффективный
способ поддержки появляющихся инноваций.
Инвесторов в системе образования не существует
вовсе. Вся система регулируется государством,
даже частные школы обязаны получить лицензию
государственного образца. Каждая инновация
должна, с одной стороны, точно воспроизводить
результаты традиционного образования и при этом
показывать некоторые преимущества своего
способа организации учебного процесса. Может
быть, министр, занимающийся поддержкой
инновационных технологий, не только признает,
что при такой структуре не может быть развития
инноваций, но и найдет выход из создавшегося
тупика?
Фурсенко рассказал о создании технопарков при
российских НИИ – для преодоления дистанции
между научно-исследовательскими институтами и
реальными заказчиками. Система технопарков
давно сложена в Америке. В них проводятся по
заказу клиентов научные исследования и
разработка механизмов внедрения инновационной
технологии. Работа финансируется и
контролируется заказчиками.
Заказчиками в образовании являются дети и их
родители. Однако до сих пор именно они не имеют
возможности влиять на качество и содержание
образования. Напротив, заказчики многим кажутся
виновными во всех его бедах, как покупатели в
советских магазинах. Такое впечатление, что если
бы не нерадивые дети и не их злобные родители, вот
тогда мы бы сделали самую лучшую образовательную
систему в мире. А исполнители (учителя) не имеют
права вносить изменения в свою работу под
заказчиков, так как подчиняются лишь вышестоящим
органам.
Вся система образования построена по
распределительному принципу и финансирования, и
контроля. И именно систему нужно изменять, а не ее
внешние атрибуты. Может быть, имеет смысл
транслировать систему технопарков в школу? И
тогда школа будет работать для своих
заказчиков…
Для этого нужны новые кадры, новые идеи, новые
технологии, причем не технические, а
гуманитарные. На первый взгляд именно об этом
говорил Фурсенко: “Министерство могло бы
уделять несколько больше внимания по крайней
мере технологическим аспектам поддержания
среды: информационному обеспечению гуманитарных
наук. Я считаю, что гуманитарные технологии – то,
чему сегодня в России уделяется недостаточное
внимание. На самом же деле это та область, где
сегодня может произойти прорыв”.
Вопрос лишь в том, считает ли он педагогику одной
из гуманитарных наук, в которой тоже могут быть
инновационные технологии. А они потому и
становятся инновационными, что не укладываются в
прежние рамки. Они строят свою систему, отличную
от предыдущей.
Кто знает, а вдруг именно сейчас последние станут
первыми?
Ваше мнение
Мы будем благодарны, если Вы найдете время
высказать свое мнение о данной статье, свое
впечатление от нее. Спасибо.
"Первое сентября"
|