Главная страница ИД «Первого сентября»Главная страница газеты «Первое сентября»Содержание №12/2004

Четвертая тетрадь. Идеи. Судьбы. Времена

ТЕОРЕМА СОЦИУМА 
 

Сергей ЧУГРОВ

Россия и Япония между Востоком и Западом

Несмотря на свое промежуточное географическое положение, Россия – страна европейская, принадлежащая христианской ойкумене. Япония – страна определенно азиатская не только по своему географическому положению. Но между ними, оказывается, так много общего... включая глубокий кризис последних лет

Я назвал бы обе страны глобализирующимися обществами с сильными элементами традиционализма. Обе входят в список стран, опоздавших к началу модернизации. Условно можно сказать, что Россия вступила на этот путь с отменой крепостного права в 1861 году, а Япония – в год Реставрации Мэйдзи (1868), то есть почти одновременно.
Япония и Россия в своей истории прошли периоды полной и частичной изоляции от внешнего мира, отставая от народов “осевого времени”: Страна восходящего солнца была в самоизоляции почти три века, до середины позапрошлого столетия, Россия – во времена татаро-монгольского ига и правления коммунистов.
Обе в разное время оказывались перед лицом трех модернизаций. Первая проходила во второй половине ХIХ – начале ХХ века, вторая – в России накануне Второй мировой войны, в Японии – с преодолением ее последствий и до 70-х годов (японское экономическое чудо).
Третья началась с разных стартовых позиций и в разных условиях. Россия избавилась от тоталитаризма и мучительно пытается преодолеть его последствия. Япония оказалась в экономическом кризисе и перед вызовами глобализации, к которым она была не вполне готова. И Россия, и Япония стоят перед проблемой адаптации к новому натиску западных ценностей и стандартов. Каждое столкновение с западной системой ценностей превращается в испытание на прочность традиционных систем.
Судя по многочисленным опросам общественного мнения, лишь старшее и в несколько меньшей степени среднее поколения японцев все еще высоко ставят ценность труда, лояльность боссам и следуют традиционным нормам. Молодые все чаще отвергают внеэкономические стимулы, воспринимая идеологию индивидуализма западного толка.
В эпоху экономического спада неизбежно переосмысляется сама ценность модернизации. В России идут дискуссии о необходимости “возвращения к истокам”. Япония всегда с большим пиететом относилась к своим традиционным ценностям, однако все чаще они вызывают сомнения и дискуссии.
В России примат государственных интересов над интересами личности был одной из самых ярких констант на протяжении столетий. Историки замечают, что торговля и промышленность, обогащающие народ, никогда не были заботой государства в допетровской Руси, а со времен Петра ему стали присущи “крайние меры и чрезвычайная опека”. Российские соборы в отличие от западных представительных органов целью имели не выработку разумного компромисса частных интересов, а “уяснение высшей истины, которая не нуждается в корректировках, самодостаточна и универсальна”.
Японское восприятие человека как частички единого государства с особой силой выразилось в лозунге “Одна нация – одно сердце”. В 30-е годы ХХ века сложилась государственная система “кокутай” (“коку” – государство, “тай” – тело), которую можно охарактеризовать как полное растворение личности в государственной системе и полное подчинение ее интересов государственной идее (миссия камикадзе – предельный случай самоотречения ради служения государству). Подход к человеческой личности как к винтику исторически присущ как японскому, так и российскому обществу.
Политические системы в России и в Японии оставляют несколько размытой зону и субъектов ответственности. Системы забюрократизированы, на что жалуются и в той, и в другой стране. Например, функции министерства иностранных дел Японии порой столь тесно переплетаются с задачами министерства экономики, торговли и промышленности и других ведомств, что потенциальные партнеры не всегда понимают, с кем надо иметь дело. Западные бизнесмены на то же самое жалуются и в России. И там, и там остро стоит проблема баланса взаимоотношений между политиками и чиновниками.
В послевоенной Японии вплоть до 90-х годов чиновники играли более важную роль в формировании внешнеполитического курса, нежели политики. Исследователи даже говорили о “дипломатии караоке”: чиновники готовят варианты решения, а политикам остается лишь выбирать что-то из предложенного “меню”. Полагаю, российская внешняя политика может столкнуться со схожими проблемами, если не обретет большей динамичности и инициативности.
Как японская, так и российская системы коммуникаций строятся в основном на неформальной эмоциональной основе. Такие системы стараются быть как можно менее прозрачными. Это, а также связи и протекционизм часто порождают исключения из правил и законов. Запад в подобных ситуациях гораздо более формален и настаивает на максимальной прозрачности.
Западный стиль коммуникации, как правило, подразумевает сознательное стремление представить факты с максимальной выгодой для себя. Для российских и японских представителей на переговорах цель – достичь эмоционального резонанса. Как показывает история дипломатии, они избегают прямого нажима, подчас не желают смутить оппонента, поставить его в неловкое положение, застать врасплох.
И в России, и в Японии исторически сложились процедуры принятия решений существенно иные, чем на Западе. Наглядным примером можно считать процесс “согласования” в структурах бывшей КПСС. Проект решения рассылался членам политбюро, которые вносили свои предложения, а секретариат затем сводил все замечания к единому знаменателю. В окончательной редакции порой выхолащивались сама суть и цель первоначального проекта, он становился идеологически выверенным, но не мог служить руководством для реальных общественных трансформаций.
В Японии аналогичная процедура: сверху поступает выраженная в общих чертах инициатива, и в нижних эшелонах несколько автономных групп начинают готовить решение. Какие-либо замечания или умолчания можно считать символами, указывающими на продвижение к консенсусу или невозможность его достичь. С западной точки зрения в японской модели отсутствует четко обозначенное центральное звено, принимающее решение.
Как Япония, так и Россия на протяжении своей истории прилагали целенаправленные усилия, чтобы освоить западную систему ценностей. Для России эта задача была значительно проще, поскольку сама Россия входит в западный ареал. Япония же оказалась более успешной в решении этой задачи. В национальном сознании прочно закрепился лозунг “Японский дух – ученость европейская”, который был призван обеспечить сочетание восточных моральных принципов с западным утилитаризмом.
Различные, большей частью скрытые формы идеологического противостояния Западу присутствуют в обеих политических культурах. Но для обеих культур Запад – это своего рода зеркало, некая точка отсчета и ориентир. В чужом, чуждом, запретном или вожделенном видят прежде всего или даже исключительно то, чего недостает или что не допущено у себя.


Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"



Рейтинг@Mail.ru