Главная страница ИД «Первого сентября»Главная страница газеты «Первое сентября»Содержание №76/2002

Первая тетрадь. Политика образования

СЕЛЬСКАЯ ШКОЛА 
 

Какие темы считаются традиционными в разговорах о сельской школе? Безденежье, слабая материальная база, повальное пьянство родителей. Среди утешительных – более-менее налаженная трудовая подготовка школьников, потому что если и ее не будет, тогда все рухнет, на ней-то в значительной мере держится деревенский образовательный процесс. Но это черные, слишком черные краски, как тучи, плывущие по серому осеннему небу. Хорошо, что не везде и не всегда так. Есть школы, которые пытаются не только детей учить, но и влиять на социальную обстановку в селе, коренным образом изменяя ее. В прошлом выпуске «Сельской школы» ( № 64 от 21 сентября этого года) мы только начали разговор об этом. Сегодня он продолжается. Сегодня – картины из жизни школ, весьма далеких от всевозможных центров, даже областных. Якутия, Карелия, Красноярский край – достаточно удаленные точки на карте. И тем не менее, не ожидая помощи из большого города, местные учителя сами оказывают ее своим односельчанам. Превращают родное село в место, где можно счастливо и достойно жить.

Анатолий ЦИРУЛЬНИКОВ

Игидэйский Перевал

Здесь не просто дают детям знания, а создают тот мир, в котором эти знания могут пригодиться

С прошлого века и до перестройки школа именовалась «очагом культуры», «единственным культурным центром села» (выражение довольно сомнительное – кто видел село с несколькими центрами?). Таковой сельская школа кое-где остается, от безвыходности. Но те, кто только сейчас это понял, намереваются в плановом порядке превратить все школы в культурные центры, ищут прошлогодний снег. Потому что сменилась жизненная ситуация, и сельская школа из единственного центра культуры стала единственным на селе местом занятости – больше работать негде. Сельский учитель, а точнее, учительница теперь единственный на селе работник, кормилец, а директор школы приобрел, можно сказать, статус управляющего, помещика без поместья. Хотя кое-где и поместья уже появляются: знаю про школу, при которой такое хозяйство, что туда принимают работать выпускников.
Но понятно, что дать всем работу школа не может. И остается что делать? – ее организовывать. Мы хотим зафиксировать эту нарождающуюся, парадоксальную тенденцию. Новый этап сельского образования: школа – организатор новых рабочих мест, центр социально-экономических инициатив.
Идея, кажется, замечательная, но кто будет ее осуществлять? Нет кадров, которые решают все или хоть что-нибудь. И откуда взять? Недавно в Якутии я нашел ответ. Несколько лет назад бывший выпускник школы наслега (села) Игидэй Таттинского улуса Илья Аргунов, став директором родной школы, стал думать, где найти мастеров, которые бы научили детей какому-нибудь полезному делу. Положим, кузнечному. А кузнеца, народного мастера, «ууса», как говорят в Якутии, в реальной жизни села нет, мифология одна. Так или примерно так говорили между собой молодой директор школы и его одноклассник Афанасий Лопаткин, на примере судьбы которого, кстати, можно увидеть, откуда берется народный мастер.
Работал человек в Якутске на сувенирной фабрике. Кончил художественную школу. Захотелось ему, чтобы на родине тоже произошли какие-то перемены, вернулся, встретился с Ильей и стал вести в школе кружок технического творчества. Мастерили то, на что имелся спрос, – сенокосилки, самоходные агрегаты, вездеходы повышенной проходимости. Заинтересовались и дети, и родители. А что, подумали Илья и Афанасий, если вспомнить, кто у нас в классе чем занимался, к чему был интерес. Вспомнили Алешку, у которого была тяга к музыке, что-то он мастерил. Варвара шила красиво. Софрон работал на пилораме, а хотел большего. Начали с разговора, а потом постепенно собрали одноклассников, и появилось то, что теперь называется Центр возрождения национальной культуры «Перевал».
Директора Игидэйской школы Илью Ильича Аргунова, встретившего нас с младенцем на руках (жена по делам уехала) на огромной поляне перед школой, я спросил: «В каком смысле «Перевал»? «Во взрослую жизнь», – ответил он.
И представил своих народных мастеров. Я посчитал: три народных мастера Республики Саха (это тарификационная специальность, утвержденная правительством), четыре мастера-педагога (народных умельца), шесть педагогов дополнительного образования высшей категории… Да откуда они взялись? А оттуда, из одного школьного выпуска.
Алексей Хайдунов – человек «без специальности, без места жительства, без определенных занятий», как шутя представил директор своего бывшего одноклассника. Был кочегаром. Пять лет назад, когда открылся центр, пришел работать сапожником. Окончил курсы и учил детей шить северную меховую обувь. Но влекло к музыке. Старинные якутские инструменты почти исчезли. Стал читать, сходил в музей, расспрашивал людей. В одном селе наткнулся на человека, у которого был старинный струнный инструмент (позднее это вылилось в систему – поиск таких людей, народных мастеров, и обучение у них). Теперь Алексей – мастер по изготовлению и игре на старинных музыкальных инструментах, которые он же и возродил. Изготовляет двухструнную якутскую скрипку, барабаны от мала до велика, какой-то совершенно невероятный шаманский инструмент, похожий на огородное чучело: медные и железные трещотки, звон монет, бой барабана – детям очень нравится.
У мастера семь учеников разного возраста – мальчики и девочки – уже сами делают инструменты, играют и поют…
Прокопий Быгынанов – в прошлом электрик, сторож, тракторист (возил в школу дрова). Теперь по рукописям народного мастера Мандара из Баяги изготовляет с девятиклассниками якутские ножи. Спрашиваю: «Не страшновато, что ребята с ножами?» «Нет, – отвечает Прокопий, – они же с детства видят. А раньше нож давали четырехлетнему ребенку, и он висел у него на поясе. Специально не учили – смотрел за отцом и что-то делал, игрушки себе вырезал».
Есть еще парикмахеры, ювелиры, мастера по изготовлению кумысной посуды, которую президент Якутии, когда хочет сделать кому-то подарок, у них заказывает. По видеозаписи я посмотрел, как тринадцатилетние ученики доят в летнем лагере диких кобылиц и осваивают технологию изготовления кумыса. Эта маленькая, довольно удаленная по нашим меркам (день езды от Якутска) школа изготовляет более десяти сертифицированных национальных напитков из кобыльего молока: «черный кумыс» на каждый день, кумыс с маслом или сметаной, «крепкий кумыс» (с градусом). Еще – кислое коровье молоко с полынью, напиток из чаги, березовый сок, смородинный, есть напиток вроде вина из одуванчиков, как у Рея Брэдбери. Фантастика? Я рассматривал изготовленные с помощью компьютерной графики фирменные этикетки, они наклеены на бутылках всех этих чудесных напитков, которые пользуются большим спросом по всей Якутии. Школа вышла на рынок. Причем с продуктами, производство которых требует не столько физических усилий, сколько интеллектуальных (шёкола даже иллюстрирует по договору детские книжки, издаваемые в Якутске).
Теперь смотрите, что получается: в школе 247 учеников, и каждый получит вот такое удостоверение, которое учителя разработали и утвердили вместе с Министерством образования республики: «прошел двухгодичную подготовку и получил дополнительное образование по такой-то специальности». Вроде подмастерья. А может стать мастером. В Игидэй 903 человека – сколько из них потенциальных мастеров? Центр возрождения национальной культуры «Перевал» расположен в еще заброшенном учительском общежитии. Теперь его не узнаешь, всюду кипит работа. Мастерские открыты целый день, и любой человек может прийти и что-то сделать своими руками.
Давайте посмотрим на школу повнимательнее, со всех сторон. Это же огромный ресурсный центр: учителя, родители, выпускники...


Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"



Рейтинг@Mail.ru