СОЦИОЛОГИЯ ОБРАЗОВАНИЯ

Выпускные надежды

О чем мечтают старшеклассники, покидая школу?
И что для них остается позади?

Прозвенел последний звонок, в самом разгаре экзамены, затем выпускной бал – и прощай школа. Что ждет выпускников за этой чертой? Какова будет их жизнь вне стен школы? Этот вопрос, мы надеемся, помогут прояснить данные социологического опроса, проведенного Центром социологии образования РАО в 2002 учебном году. В опросе принимали участие 2983 ученика 7, 9, 11 классов.

В статье мы рассмотрим отношение учеников к своей школе, их жизненные и образовательные планы, эмоциональную оценку ими своих личностных перспектив. При анализе данных помимо результатов опроса 2002 года мы будем также использовать материалы предыдущих исследований Центра социологии образования РАО, где старшеклассникам задавались аналогичные вопросы. Подобное сопоставление позволит понять характер тех изменений, которые произошли в 90-е годы.
Основное же внимание в статье будет уделено анализу влияния демографических и социально-стратификационных факторов.

Оценка школы. В ходе опроса мы просили учащихся выразить свое отношение к их школе, предлагая три варианта ответа: «моя школа мне нравится», «она мне безразлична», «моя школа меня совершенно не устраивает». Большинство ответивших (71,9%) выбрали первый из указанных вариантов, безразличных к школе оказалось 18,9%, а совершенно не устраивает школа относительно немногих – 8,6% опрошенных.
Насколько устойчивы подобные оценки школы? Сравнение с результатами исследования, проведенного в начале 90-х, показывает, что за прошедшее десятилетие отношение учащихся к своей школе существенно изменилось (рис. 1).

Рис. 1. Отношение учащихся к своей школе по опросам 1992 и 2002 годов (%)

Как мы видим, за эти годы заметно выросла доля тех учащихся, кто позитивно оценивает свою школу, выбирая ответ «нравится» – с 47,7% в 1992-м до 71,9% в 2002 году. Параллельно почти в два раза уменьшилась доля тех, кто относится к школе “безразлично”, и тех, кого она “совершенно не устраивает”.
Теперь рассмотрим, как меняется мнение старшеклассников о своей школе в зависимости от возраста. Полученные материалы позволяют выявить следующие тенденции. Так, среди семиклассников доля тех, кому школа нравится, составляет 80,2%, в 9 классе их число существенно сокращается и составляет уже 66,9%. В то же время среди девятиклассников возрастает число учащихся, “безразличных” к школе, и тех, кого она “совершенно не устраивает”. При этом к одиннадцатому классу не происходит практически никаких изменений (рис. 2).

Рис. 2. Возрастная динамика изменения отношения учащихся к своей школе (%)

Как мы видим, на рубеже седьмого – девятого классов характер отношения к школе кардинально меняется: в этот период существенно возрастает число «безразличных» и негативно оценивающих свою школу, и доля таких оказывается устойчивой на протяжении всего последующего школьного обучения. Так, среди учащихся 9–11 классов практически для каждого третьего ученика школа либо “безразлична”, либо “совершенно его не устраивает”.
Важно подчеркнуть, что ни уровень образования родителей, ни состав семьи (полная/неполная семья) не оказывают особого влияния на мнение учащихся. В то же время материальное положение семьи играет существенную роль. Особенно это характерно для девушек. Так, например, среди одиннадцатиклассниц из малообеспеченных семей 30,4% “безразличны” к своей школе; среди девушек из высокообеспеченных семей таких втрое меньше – 9,1%. Иными словами, мы видим, что учащиеся из обеспеченных социальных страт оценивают свою школу более позитивно, то есть чувствуют себя в стенах школы комфортнее. Таким образом, можно сделать важный, на наш взгляд, вывод о том, что школа как социальный институт оказывается весьма чувствительной к социальному статусу семьи. И в этой связи здесь явно обозначается проблематика социального неравенства в школе.
Итак, мы выяснили, что материальное положение семьи явно влияет на оценку учениками своей школы. И в этой связи возникает вопрос: «А влияет ли школьная успеваемость на мнение учеников о своей школе?». Действительно, можно полагать, что чем выше успеваемость, тем позитивнее будет оценка школы. С этой целью сравним мнение учеников, имеющих только оценки 4 и 5, с мнением “троечников”. Результаты весьма очевидны: среди “троечников” безразличных к школе 40,0%, а среди “хорошистов” и “отличников” – 10,7%. Факт сам по себе действительно ожидаемый и легко прогнозируемый, но его не стоит рассматривать изолированно от других. Сопоставим влияние академической успешности и материального положения семьи школьника. И здесь нетрудно заметить, что эти тенденции весьма сходны. Таким образом, мы можем сделать вывод о том, что материальное положение семьи оказывается отнюдь не менее значимым фактором, влияющим на отношение учащегося к своей школе, чем успешность в учебе. Иными словами, повторимся, социально-стратификационный фактор играет принципиальную роль при оценке школы.

Что же не устраивает учащихся в их школе? В ходе анализа полученных данных мы попытались выяснить те основные причины, которые обусловливают неудовлетворенность школой (табл.1).

В таблице приведены средние данные по опросу учащихся 7, 9, 11 классов. При этом следует подчеркнуть, что значимость тех или иных причин существенно меняется в различных возрастных группах. Так, если на “отсутствие желаемой специализации школы” в 7 классе указывают 20,0%, то в 9-м ее отмечают уже 38,5% учащихся. Иными словами, с переходом в старшее звено школы проблема отсутствия желаемого профиля обучения оказывается одной из центральных.
Приведем и другой характерный пример. Доля учащихся, которых не устраивает профессиональная подготовка учителей, последовательно возрастает от седьмого к одиннадцатому классу: среди семиклас-
сников – 15,0%, среди одиннадцатиклас-
сников – уже 36,0%. Как мы видим, доля не удовлетворенных уровнем профессиональной подготовки учителей увеличилась более чем в два раза, и в выпускных классах таких уже более трети.
В то же время уменьшается доля учащихся, у которых “не сложились отношения с учителями”, – с 40,0% среди девятиклассников до 16,0% в 11 классе. Таким образом, если в 7–9 классах наиболее часто отмечаемой причиной неудовлетворенности школой являются плохие отношения с учителями, то к 11 классу на первый план выходит негативная оценка профессионализма учителя. Иными словами, анализ возрастной динамики изменений показывает, что в старшем звене школы учитель оценивается прежде всего как профессионал, человек компетентный в данной области. На более же ранней ступени обучения среди учащихся доминирует оценка их межличностных отношений с учителем.

Образовательные планы. В ходе исследования мы попытались выяснить образовательные планы учащихся после окончания школы.
Из полученных данных следует, что большинство выпускников школ определились в своих дальнейших образовательных планах – лишь около 3% выбрали ответ «не знаю». В основном старшеклассники сориентированы на поступление в вузы (75,6% юношей и 82,4% девушек).
При этом незначительна доля тех учащихся, кто считает уровень среднего образования достаточным для себя и не ориентирован на его повышение, – 6,0% юношей и 2,0% девушек. Немногие из выпускников московских школ хотели бы получить и среднее профессиональное образование – лишь 2,3%. Как мы видим, доминирует ориентация на поступление в вуз.
Приведенные данные интересно сопоставить с результатами исследования 1992 года. Подобное сравнение позволяет выявить существенные изменения в образовательных планах, которые произошли за эти десять лет. Если в 1992 году в вузы планировали поступить 56,9% одиннадцатиклассников, то сегодня эта цифра возросла до 79,4%. В то же время в три раза уменьшилась доля старшеклассников, выбирающих для себя среднее специальное образование, – с 6,8% до 2,3%. Подобные изменения, связанные с переориентацией выпускников школ на поступление в вуз, на наш взгляд, отражают те трансформации, которые произошли в структуре школьного образования в связи с новым законодательством. Действительно, сегодня получение полного среднего образования не является всеобщим и обязательным, и это наложило существенный отпечаток на формирование контингента учащихся старшего звена школы. Как мы видим, в настоящее время получают полное среднее образование преимущественно те учащиеся, кто планирует поступление в вуз. Можно сказать и иначе: старшее звено школы сегодня сориентировано на подготовку учащихся к поступлению в вуз.
Этот вывод подтверждают данные, полученные при анализе возрастной динамики образовательных планов. Приведем цифры. Так, в 9 классе (в тот период, когда учащиеся принимают для себя решение о продолжении школьного образования) доля планирующих поступать в вузы составляет 58,0%, а в 11-м их число возрастает практически в полтора раза. Иными словами, именно в 9 классе происходит самоопределение учащихся в выборе своей дальнейшей образовательной траектории. Таким образом, поступление в 10 класс связывается уже с ориентацией на получение высшего образования.
Теперь рассмотрим влияние социально-стратификационных факторов на образовательные планы старшеклассников. Особый интерес здесь представляет влияние уровня образования родителей. С одной стороны, мы сталкиваемся с явно выраженной тенденцией воспроизводства детьми образовательного уровня родителей. Так, среди выпускников школ, чьи родители имеют высшее образование, более 90% сориентированы на поступление в вуз. С другой стороны, мы фиксируем феномен, который в свое время известный социолог Питирим Сорокин охарактеризовал как восходящую вертикальную мобильность. В этой связи стоит обратить внимание на то, что среди выпускников школ, чьи родители не имеют высшего образования, лишь незначительная часть (около 5%) планируют для себя получение среднего профессионального образования, т.е. собираются повторить образовательный путь своих родителей. Иными словами, дети из семей с низким образовательным уровнем родителей, которые перешли в старшее звено школы и дошли до ее окончания (прошли, по П.Сорокину, образовательное «сито»), – это преимущественно те, у кого выражены установки на восходящую социальную мобильность. В целом доля таких детей, у которых оба родителя не имеют высшего образования, в выпускных классах московских школ, по нашим данным, сегодня составляет 20,4%, и в то же время среди них ориентированы на восходящую социальную мобильность (поступление в вуз) более 80%.
Обычно анализ образовательных планов ограничивается рассмотрением влияния образовательного уровня родителей либо влиянием материального положения семьи. Однако полученные нами данные позволили выявить и весьма значимую роль еще одного фактора, который, как правило, не рассматривается, – состава семьи. В данном случае имеется в виду полнота/неполнота семьи, в которой воспитывается ребенок. Причем влияние этого фактора проявляется только среди юношей. Так, среди одиннадцатиклассников, родители которых состоят в браке, 81,1% планируют поступать в вузы, а среди тех, чьи родители не состоят в браке, – 58,4%. Добавим, что среди юношей, воспитывающихся в неполной семье, каждый пятый (19,0%) вообще не планирует продолжать свое образование после окончания школы (среди юношей из полных семей таких лишь 5,3%). На наш взгляд, эти данные свидетельствуют о том, что не только материальное, но и социальное благополучие семьи оказывает значимое влияние на формирование образовательных планов выпускников школ.

Оценка личных перспектив. Особый интерес представляет вопрос о том, как оценивают свою будущую успешность нынешние выпускники школ. Подчеркнем, что в данном случае нас интересует именно эмоциональная оценка своего будущего: “уверенность и оптимизм”, “сомнение”, “страх и пессимизм” перед будущим. Подобный вопрос задавался учащимся и в предыдущих исследованиях Центра, поэтому мы имеем возможность проследить изменения в оценке учащимися своих личных перспектив, произошедшие за последние десять лет (рис. 3).

Рис. 3. Эмоциональная оценка своего будущего учащимися в 1992, 1996, 2002 гг.(%)

Как видно из рисунка, ситуации 1992 и 1996 годов мало отличаются друг от друга. В то же время к 2002 году произошли значительные изменения: среди школьников существенно возросла доля тех, кто “с уверенностью и оптимизмом” оценивает свои личные перспективы, и параллельно снизилось число “сомневающихся в том, что их будущее сложится удачно”.
Понятно, что для интерпретации этих изменений мы должны рассматривать не столько школьную ситуацию, сколько общий социокультурный контекст, относительно которого выпускник школы строит модель своего будущего. Ситуации 1992 и 1996 годов характеризовались сложными экономическими, политическими и социокультурными коллизиями: распад СССР, путч 1991 года, начало войны в Чечне и прочие события, которые то и дело потрясали наше общество. Это не могло не сказаться на эмоциональной оценке старшеклассниками своих личностных перспектив, так как подростку приходилось совершать свой выбор в ситуации ценностно-нормативной неопределенности. Однако и сегодняшняя ситуация отнюдь не проста. Но заметим, что выпускники 2002 года, на наш взгляд, принципиально отличаются от выпускников начала и середины 90-х по тому жизненному опыту, который они приобрели в процессе своей социализации. Дело в том, что сама ситуация ценностно-нормативной неопределенности воспринимается ими уже как норма. Сегодня это неотъемлемая компонента их социального опыта, и поэтому сама “социальная неопределенность” не является для сегодняшних выпускников столь травмирующей, как это было 6–10 лет назад.
Помимо влияния социокультурной ситуации немаловажную роль в формировании эмоциональной оценки будущего играют социально-стратификационные и демографические факторы. Как и в случае выбора своей будущей образовательной траектории, фактор полноты/неполноты семьи играет значимую роль при оценке выпускниками своих личных перспектив. Однако если в образовательных ориентациях этот фактор преимущественно оказывал влияние на юношей, то при эмоциональной оценке своего будущего, наоборот, влиянию состава семьи в большей степени подвержены девушки. Если среди одиннадцатиклассниц, чьи родители состоят в браке, пессимистично оценивают свое будущее лишь 2,8%, то среди их сверстниц из неполных семей таких уже 10,0%. В данной связи мы можем отметить отсутствие в неполных семьях условий, благоприятствующих формированию положительной оценки выпускниками своего будущего. Причем именно девушки из неполных семей выражают повышенную тревожность.
И, наконец, рассмотрим зависимость представлений старшеклассников об успешности своего будущего от образовательного статуса их родителей. Здесь явно обозначилась следующая тенденция: чем выше образование родителей, тем выше доля уверенных в своем будущем и ниже доля сомневающихся. Так, среди выпускников, родители которых имеют среднее образование, процент уверенных в своем будущем составляет 45,1%, а среди их сверстников из семей, где оба родителя имеют высшее образование, их доля значительно выше – 59,0%. Уровень образования родителей в значительной мере дифференцирует и тех, кто сомневается, что “жизнь сложится удачно”: процент “сомневающихся” в более низких по образовательному статусу семьях (оба родителя со средним образованием) составляет 51,9%, а в семьях с более высоким образовательным статусом (оба родителя с высшим образованием) – только 37,4%. Поскольку подавляющее большинство выпускников сориентированы на поступление в вуз, можно полагать, что эти данные косвенно свидетельствуют о том, что дети из семей с высоким образованием родителей более уверены (вне зависимости от школьных оценок), что им удастся реализовать свои планы.

Сформированность жизненных планов. Наряду с образовательными планами и оценкой своих личностных перспектив рассмотрим структуру сформированности жизненных планов старшеклассников. В отличие от предыдущего вопроса, который касается эмоциональной оценки жизненных перспектив, в данном случае акцент нами ставится именно на сформированности, отчетливости жизненных планов.
Как и при анализе предыдущих вопросов, сопоставим материалы настоящего исследования с результатами опросов, проведенных ЦСО РАО в 1992 и 1996 годах (рис. 4).

Рис.4. Динамика сформированности жизненных планов учащихся
в 1992, 1996 и 2002 гг.(%)

Как мы видим, результаты опросов 1992 и 2002 годов по своей структуре в целом более схожи, чем данные, полученные в 1996 году. Именно отличие ситуации 1996 года, на наш взгляд, является принципиальным для понимания своеобразия сформированности жизненных планов сегодняшних школьников. И здесь важно не только обратить внимание на то, что в течение этих десяти лет последовательно, хотя и незначительно, увеличивается доля тех школьников, кто уже четко определился в своих планах, но и на то, что снизился процент еще не определившихся учащихся. Это действительно важно, но не это является главным. Центральным же, на наш взгляд, оказывается то обстоятельство, что в середине 90-х годов значительно возрастает доля тех школьников, кто предпочитает думать о сегодняшнем дне, избирая ситуативную стратегию. Заметим, что их доля остается такой же и сегодня.
Это дает нам основание сделать вывод о том, что характерной реакцией на ценностно-нормативную неопределенность оказывается переориентация школьников на ситуативный стиль поведения. Иными словами, опыт социализации в быстро меняющихся обстоятельствах не дает возможности сформировать навык построения долгосрочных стратегических программ относительно своего будущего. И здесь, на наш взгляд, проявляется одна из ключевых проблем современного школьного образования. Суть ее состоит в том, как сформировать способности стратегического планирования своих жизненных перспектив в быстро меняющихся социально-экономических условиях. И это действительно центральный вопрос.
Сегодняшний выпускник школы получает документ, который традиционно называется «аттестат зрелости». Это не только документ, подтверждающий освоение определенных знаний, умений и навыков, предусмотренных содержанием школьных программ; смысл его состоит в том, что выпускник школы достиг определенного уровня социального развития. И пожалуй, ключевой ценностью здесь выступает социальная компетентность, связанная не только с ориентацией в различных социальных ситуациях, но и с умением адекватно оценивать свои возможности, выстраивая программы собственного развития и стратегии их реализации.