ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫЙ МЕРИДИАН

Язык традиции на французских уроках литературы,

или О пользе “искусства для искусства”

Всякий раз, когда наследие прошлого ищет передачи, оно за пределом бытовых форм опирается на две-три фундаментальные отрасли знания. Происходит своеобразное возобновление памяти, и, так как память народа не исчерпывается событиями, включенными в каноническую версию истории, приходится обращаться к стилю, характеру, ценностям, сохраненным в культуре. Представление о ценностях, характере и стиле лучше всего передает словесность. История, фиксирующая по преимуществу формы политического поведения, описывает глубинную национальную жизнь лишь в общих формулах. Литература же, пусть она порой только фантазирует на материале этой жизни, создает ее целостный образ.
Нынче много говорят о кризисе чтения. Этот кризис особенно тревожит старших не потому, что дети перестали читать и воспринимать слово, но потому, что они не то читают и не то воспринимают, то есть прерывается традиция. Особенно это опасно в России, и без того пережившей множество разрывов и разломов.
В этих обстоятельствах у школьного курса литературы остается единственная задача – навести мостки над временем. Не секрет, что именно с ней наш средний учитель литературы справляется очень худо. В силу поколенческой и социальной ситуации 90-х годов он и сам провисает над временем, он и сам жертва разрыва.
Разумеется, в нашем случае чужой опыт не может стать панацеей. У нас своеобразная литература, слишком своеобычный подход к жизни. Но, чтобы понять себя, всегда полезно сравнивать с другими – сравнивать, однако ни в коем случае не копировать.
На протяжении последних трех столетий Франция была alter ego России. По меньшей мере так обстояло дело для российской культурной элиты. Русская и французская жизнь, особенно повседневный быт, различались и даже противостояли друг другу, и все же мы с французами друг друга отлично понимали и дополняли. Их учителя в дворянских домах, наши эмигранты за рулем их таксомоторов. После Стендаля пришел Лермонтов, после Достоевского – Камю. Наши бабушки, воспитанные в институте благородных девиц, учили наизусть Ронсара, мы декламировали Вийона, они пели песни на стихи Маяковского в переводе Эльзы Триоле…

Франция в XVIII–XIX веках пережила несколько революций, в ХХ – три сокрушительных политических кризиса, но французам каким-то образом удалось сохранить свою культуру от разрывов. Огромную роль сыграло отсутствие привычного для русских самокопания, самоосуждения, благоговейное и творческое отношение к национальной культурной традиции. Это уважение наряду с готовностью к диалогу воспитывается во Франции со школьной скамьи. Уроки литературы во французской школе важны именно потому, что они вписывают человека в контекст языка и культуры. Тем же они интересны и для нас, испытывающих немалые трудности с национальной и культурной идентификацией.

Стиль вместо идеологии

Главная особенность преподавания литературы во французской школе – ориентация не на идеи и личность автора, а на язык и стиль произведения. Уже на первых уроках в колледже детям дают задание: закончить отрывок в стиле Мольера, в стиле Расина, в стиле Вольтера. Позже, в старших классах, ученики занимаются по преимуществу филологическим анализом текста – ничего другого просто не предусмотрено. Любопытно, что с точки зрения стилистики анализируются не только литературные произведения, но и вообще речь – дебаты в парламенте, например, сохранившиеся записи радиопередач, песни. Маленькие французы не изучают грандиозных произведений типа «Собора Парижской богоматери», они их читают сами, если хотят. Стиль можно выявить и на материале небольших новелл или фрагментов. Но зато человек входит в недра языка той или иной эпохи, учится чувствовать другую личность и другие обстоятельства жизни через меняющуюся и в то же время неизменную родную речь. В этом контексте литература воспринимается как разновидность коммуникации, как послание, имеющее адресата.
Французские учителя рассказывают, что их особенно радует, когда ученики проявляют чувство языка, интерес и влечение к красоте высказывания. Например, мальчик или девочка говорит: «Жорж Сименон? Франсуаза Саган? Что ж, может быть, это и интересно, но написано плохо. Спотыкаешься на каждом слове» – и вместо того, чтобы читать детективы из «черной серии» или любовные романы, декламирует Ронсара и дю Белле.
В последние годы французские школьники очень полюбили старую поэзию. Это обстоятельство порой даже изумляло педагогов. «Почему?» – спрашивали взрослые. «Язык очень красивый», – отвечали дети.

Что такое классика?

У русской интеллигенции, много и хорошо читавшей французские книги в ХХ веке, создалось специфическое представление о классическом наследии французской литературы. Обычно, когда говорят о французской классике, мы подразумеваем Гюго, Бальзака, Стендаля, Мопассана, Золя, Флобера. У французов совершенно другой список: Корнель, Расин, Мольер, Рабле, Монтень, Монтескье, Дидро, Вольтер, Шатобриан. Здесь существуют очень существенные различия. Французы воспринимают свою культуру значительно более старой и более разнообразной, прежде всего разнообразной стилистически. Реалистический роман, при всей его значимости, для них только отдельный этап в истории словесности. Они вообще не заостряют внимание на XIX веке – «век девятнадцатый, железный» для них не более чем эпизод в истории культуры. К тому же о наличии стиля у Золя или Бальзака можно спорить, стиль Монтеня, Вольтера или Рабле очевиден. Клод Ларуш, преподаватель словесности в одном из французских лицеев, как-то сказал: «Девятнадцатый век удивительно обедняет само понятие об искусстве. К концу двадцатого столетия он стал на редкость скучен, и сейчас куда проще понять подтирающегося гусем Гаргантюа, нежели предающего всех и вся Сореля. Мне неинтересны герои Бальзака и Стендаля, мне интересны риторические речи персонажей Корнеля и Расина. Я вижу, что и мои ученики охотнее прочтут Монтескье, Вольтера, Сартра или Виана, но уснут над Мопассаном или Флобером. Девятнадцатый век безнадежно устарел, а семнадцатый-восемнадцатый в пору открывать заново, изучать наравне с двадцатым».

Школьные программы

О программах по литературе во французской средней школе рассказывает Алла Ярхо, несколько лет проработавшая в Сорбонне: «Курс словесности начинается в средней школе в возрасте 11–12 лет. Одновременно преподается и французский язык: спряжения, грамматические времена, разбор предложений – это все нам знакомо. Преподавание собственно грамматики заканчивается в конце колледжа (восьмилетки, по-нашему). В течение года учитель проходит с учениками 3–4 произведения, причем почти до конца школы выбор книг целиком предоставлен учителю. Иногда это выбор по заранее указанной тематике: например, романтическая драма или любое произведение Андре Мальро. Сейчас ситуация стала несколько меняться, особенно в предпоследнем и выпускном классах. Когда предстоит экзамен по литературе, список произведений более строго рекомендуется министерством образования.
В младших классах два произведения традиционно выбираются из корпуса французской классической литературы: практически всегда будет выбран Мольер, а второе классическое произведение – что-нибудь из Корнеля, Расина, Лафонтена, Флобера. Предполагается, что ученики дома прочтут текст целиком, в классе же вместе с учителем они разбирают только отрывки. В классах с гуманитарным уклоном литературе посвящено восемь часов в неделю, с естественно-научным уклоном – от двух до четырех. Вот пример нескольких программ, который кажется мне довольно любопытным и показательным.

2 класс (16–17 лет), естественно-научный уклон.
Мольер, “Школа жен”.
Веркор, “Молчание моря”.
Ле Клезио, современный французский писатель, пишет рассказы о молодежи.
Отрывки из Рабле, Кафки, стихи Ламартина.

2 класс (16–17 лет), гуманитарный уклон.
Мольер, “Скупой”.
Корнель, “Сид”.
Дневник Анны Франк.
“Общество мертвых поэтов” Н.Клейнбау (этот текст был включен после выхода в свет в 1989 году чрезвычайно популярного фильма по книжке).

Выпускной класс (18–19 лет), гуманитарный уклон.
Кретьен де Труа, “Ланцелот” (XII век).
Кальдерон, “Жизнь есть сон” (XVII век).
Камю, “Падение”.
Сенгор (Леопольд Сенгор – известный франкоязычный поэт, основатель философии негритюда, первый президент Сенегала).

Кроме того, занятия по литературе параллельно строятся вокруг какой-то темы. Например, если выбрана тема “Город”, то по выбору учителя анализируются и обсуждаются отрывки из произведений, связанных с этой темой. А вот еще несколько тем: “Сад”, “Описание себя”, “Ирония”, «Признание в любви». У моей дочери в последнем классе была, например, тема “Свобода нравов” (Libertinage), по ходу изучения которой они читали отрывки из “Опасных связей” и произведений де Сада».

Как мы видим, преподавание не ограничивается французской и даже европейской классикой. Национальная культура понимается как открытое пространство, где стиль призван свидетельствовать о личности и об эпохе. Для нас бы это стало настоящей революцией – пойти от языка к идеям, а не наоборот, как мы привыкли. Да и вряд ли это возможно в русской культуре, где сам термин «искусство для искусства» десятилетиями употреблялся как брань. И между тем мы рискуем окончательно потерять свою классику для последующих поколений, если не разучимся выводить из каждого текста мораль…

Мишель Фуко как-то заметил, что интересует его прежде всего походка и повадка эпохи. Идеи и институты не несут ответственности за то, что кто-то их неправильно понял…

Публикация произведена при поддержке лингвистического интернет портала "Лингуст". Посетив сайт портала, который располагается по адресу http://lingust.ru/, Вы найдете учебные материалы, которые позволят пройти бесплатное изучение французского языка. А так же к Вашему вниманию онлайн уроки по английскому, немецкому, и китайскому языкам. Воспользовавшись услугами лингвистического интернет портала "Лингуст", Вы сможете пройти изучение французского языка в любое удобной для Вас время, в комфортной домашней обстановке. Представленные материалы будут полезны как начинающим, так и людям с опытом владения тем или иным иностранным языком.