ТЕОРЕМА СОЦИУМА

Зависть, доля и очередь

Питерский культуролог описывает жизнь коммунальной квартиры, как этнограф описал бы жизнь неизвестных племен: территорию, нравы, представления, привычки

Территория коммунальной квартиры явно делится на места общего пользования и приватные комнаты жильцов. Но на самом деле вся территория прозрачна: из коридора слышно, что происходит в комнатах, а из одной комнаты слышно, что происходит в другой, соседней.
Чем дальше от приватного пространства комнаты, тем меньше заинтересованность в порядке – вплоть до кажущегося парадокса, когда отсутствие порядка угрожает жизни детей. Все критикуют вандализм тех, кто сломал перила на пятом этаже, но в течение многих лет никто не предпринимает усилий, чтобы перила починить (никто не хлопочет об этом в жилконторе).
Ограниченная доступность ресурсов общего пользования требует их справедливого распределения. Очередь – вот принцип этого распределения. Кто-то может пробраться в ванную без очереди, в тот краткий промежуток, когда один сосед освободил ее, а другой еще не занял. Нарушителю дают понять, что он не прав, если не стуком в дверь, то попросту отключая горячую воду.
Люди крайне чувствительны к справедливости распределения. Каждый участник сообщества следит не только за тем, чтобы его индивидуальная доля была выделена справедливо (не меньше, чем нормально), но и чтобы доли всех остальных участников коллектива были справедливыми (не больше, чем нормально). Такое внимание к долям благ, достающимся соседям, интенсивно окрашено эмоционально – завистью, пропитывающей отношения жильцов и стоящей за многими их побуждениями. Сами люди осознают это не как зависть, а как чувство справедливости.
Доходит до мелочей: цена электроэнергии ни в СССР, ни в сегодняшней России никогда не была слишком высокой, но множество коммунальных конфликтов происходит как раз по поводу платы за нее. Раньше каждый съемщик часто имел, например, в туалете свою лампочку, выключатель которой располагался в его комнате, или, покидая туалет, вывинчивал лампочку и уносил с собой.
Жильцы крайне чувствительны к любому вторжению в чужую зону общей площади. Нередко соседи вели продолжительные невербальные дискуссии, в ходе которых чужой стул или табурет красноречиво передвигался на несколько сантиметров в сторону.
Многие формы поведения обитателей коммунальной квартиры, их мнения и привычки производны от установок, характерных для так называемых “культур бедности”, или, точнее, deprivation societies, которые были описаны Джорджем Фостером. По Фостеру, для людей в таких культурах все блага представляются своеобразной замкнутой системой, ресурсом, количество которого ограничено для данной группы. Соответственно, если кто-то один из группы получает очевидное преимущество, это неизбежно происходит за счет других.
Один из способов подавить зависть окружающих – поделиться с ними. Угощают обычно дружественных соседей, соседей с детьми, старых и беспомощных. Отказ от угощения – тяжкая обида. Оптимально с точки зрения этикета попробовать угощение немедленно, на глазах угощающего, и высказать комплимент кулинарному искусству.
Взаимопомощь – естественная часть нормальных отношений между соседями. Самые распространенные формы – присмотреть за детьми (и даже накормить их) в отсутствие родителей, позаботиться о больных и беспомощных, у которых нет родственников в квартире. С такими соседями делятся пищей, ходят для них в магазин и в аптеку, вызывают врача. При нормальных отношениях соседи ходят друг к другу в гости, поздравляют с праздниками, их дети играют вместе.
Дружественные отношения все-таки никогда не затрагивают всех в квартире; они скорее прочерчивают границы между группировками, противопоставляющими себя другим – “хамам”, “интеллигентам”, “богатым”, “пьяницам” и так далее. Кто-то здесь постоянно борется за дополнительные права на пространство, время, разнообразные блага и льготы. Довольно распространены подслушивание, шпионство, подглядывание; это не воспринимается соседями как что-то исключительное. Сегодня это уже делается скорее из любви к искусству и не имеет отношения к бдительности и взаимному контролю, которые насаждались советской идеологией
В последние годы в квартире появились люди, не считающие копейки и даже не помышляющие о справедливом распределении благ. Такой жилец уже не думает о том, как защитить себя от зависти. Он намеренно провоцирует зависть, использует прозрачность пространства коммунальной квартиры для хвастовства и показухи – и в то же время остается, по сути, глубоко коммунальной личностью, потому что сама эта прозрачность ничуть его не смущает.
Появился и просто “богатый” сосед, который почти все время на работе и у которого свой маленький бизнес или сравнительно высоко оплачиваемая работа. Он ездит на машине и оставляет ее во дворе, а по квартире ходит с мобильным телефоном: такой человек тратит на свой телефон в месяц столько же денег, сколько его соседка-старушка получает в месяц в качестве пенсии. Видимо, он мог бы снимать на свои деньги отдельную квартиру или подыскать варианты с обменом для улучшения бытовых условий. Однако он не испытывает в этом нужды, он не тяготится коммунальным бытом. Когда он заработает много денег, действие станет совсем простым: купить квартиру. И вот тогда заживем. А пока не стоит тратить на это время. Впрочем, другая характерная черта образа жизни этого соседа – то, что он не особенно-то копит деньги на новую квартиру. Зато довольно много тратит, не жалея денег на еду и развлечения, иногда еще на одежду и машину.
В наши дни личная жизнь человека в коммунальной квартире стремительно приватизируется и становится его личным делом в тех пределах, в каких не затрагивает напрямую комфорта соседей. Но, как и прежде, в “нормальном” порядке вещей – учитывать интересы соседей лишь в той мере, в какой это не ведет к скандалу, то есть следуя все тому же генеральному принципу “минимального достаточного усилия”.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"