Ежегодный вояж с тремя гладиолусами

Антонимом к слову “школа” является слово “мода”.
И этот день лучшее тому подтверждение

Общая небесная пасмурность, происходящая от сочетания времени суток и времени года. Цветы, улыбки, напряжение. Громкий, немного тягучий по тембру голос: “Первый учитель и первый звонок... школьные го-ды!..”
Немного ошеломленные личики первоклашек. Песни следуют одна за другой, затем замыкаются в цикл. Все они относятся к моему пионерскому детству: новое время не создало в этом жанре новых песен, в лучшем случае обработало старые.
Оживленные учителя. Руководящие указания из рупора. Напутствие ветерана...
Худенькую девочку тошнит от нервного перенапряжения. Мальчик ищет маму расширенными от ужаса глазами: неужели его сейчас уведут, а она останется? Мы ставим диагноз: домашнее воспитание, не ходил в детский сад. Диагноз верен, но не способствует излечению.

Мой третий ребенок идет в третий класс. Одновременно второй – в шестой. Старший примеряется к студенческой жизни. Плюс – не отнять – мои собственные десять школьных лет. И если бы я не боялся нарушить чистоту диалога между учителями и родителями, то сообщил бы по секрету, что еще был учителем в одиннадцати школах, да еще преподавателем в шести вузах, из них два года – вот в этом, прямо напротив школы моих детей. У Сорокина есть повесть с хорошим названием «Тридцатая любовь Марины». Да, примерно... В таких случаях иногда спасает обратный отсчет. Так случилось, что мой младший ребенок – самый ответственный и, может быть, со следующего учебного года дочь будет ходить в школу сама. А я в качестве сопровождающего лица уйду на заслуженный отдых – по крайней мере до внуков. В этом ракурсе мой очередной сентябрьский вояж с букетиком предстает как ориентировочно последний. От того момента, как я сам стоял в строю с таким же букетиком, прошло ровно тридцать пять лет. Отчего бы не подвести итоги? Извольте:
1. Ничего по большому счету не изменилось.
2. И это хорошо.
Поясняю. Лет пятнадцать назад идеал школьного образования виделся мне в некой пропорции между новаторством и консерватизмом. С такими обтекаемыми формулировками трудно спорить, но личный, намытый из времени опыт уточнял исходный тезис лишь в одну сторону: традиция лучше новации. Собственно, новаторство давало, на мой взгляд, съедобные плоды лишь при соблюдении двух базовых условий. Во-первых, оно в большой степени сводилось к отказу от предыдущего новодела и возрождению более глубокой традиции. (Изучение истории страны вместо истории КПСС, просто эстетики вместо марксистско-ленинской, права вместо обществоведения – примеры таких «новаций».) Во-вторых, оно должно вводиться последовательно и монотонно, само становясь традицией. Слово «экспериментальный» всегда вызывало у меня изжогу. Мне было обидно, что экспериментируют на моих детях. С какой, простите, стати?
Или такая метафора. Допустим, мы согласились, что фундамент дома возведен не в лучшем месте. Но сам дом все равно следует строить над фундаментом, а не над лучшим местом. И уж тем более тринадцатый этаж над двенадцатым.
Какой объем домашних заданий потребен детям? А такой же, какой был у их родителей – так он легче впишется в семейный уклад. Как должна школа реагировать на приметы эпохи? Если всерьез – никак. В отношении научного материала отставание школьной программы от жизни огромно и нормально. Это вроде процесса переваривания – дай Бог лет через двадцать детям растолкуют достижения Гейзенберга или Резерфорда. Попытки же попасть в ногу с временем, так сказать, по стилю жизни, смехотворны – сексуальное воспитание, хэллоуин не пойми с чего... Что бы вы сказали, если бы вдруг в Сорбонне стали широко отмечать ночь на Ивана Купалу? То-то и оно. Антонимом к слову «школа» является слово «мода». Это на мой взгляд.
Предвижу возражения. Так что же – воспроизводить в новом тысячелетии набившую оскомину советскую школу с гипсовыми Горькими и Маяковскими на фасаде? Возрождать горн, барабан, пионерлагерь, седовласую стерву-завуча? Да или нет?
Мой оппонент ждет горячего да или такого же горячего нет. Может, лучше по порядку?

Само понятие советской школы неоднозначно. В лихих двадцатых пробовали создать неслыханно новую образовательную систему, но потом развернулись на сто восемьдесят... градусов и возродили нормальную царскую гимназию, наведя на нее красный флер. Насколько я понимаю, этот образовательный проект был частью гораздо большего по масштабу мировоззренческого проекта. В его основе было некое смирение перед типовым устройством мира. Нет специфической советской баллистики или советского сталеварения, а есть просто баллистика и сталеварение, которые надо поставить на службу советской республике. Буржуазный спец под оком комиссара. Это уже потом смирение рассеялось и можно стало не замечать генетики и кибернетики. А основа была именно такой: сохранить, перекрасив.
Что до Горького и Маяковского, то именно они, добавленные к Пушкину и Гоголю, а не, скажем, Демьян Бедный, помогли впоследствии выправить литературную вертикаль, восстановить сперва Есенина с Достоевским, а потом и Цветаеву с Мандельштамом. Сам этот начально советский подход: классик есть завербованный литературный талант – нелеп, но не чудовищен. Был худший вариант – упразднить понятие таланта, выдать желаемое за действительное, не делать литературу советской, а делать советскую литературу. И тут фигуры Горького и (особенно) Маяковского – трагически пограничны. Все же это ветви того же дерева, что и Гоголь и Пушкин.
Горн и барабан, конечно, не обязательны. Это именно детали, привнесенные в традицию, излишек. Точно так же не нужны монархический, православный, американский, новорусский колориты. Пионерлагерь нужен, как его ни назови. Самое трудное – разобраться со стервой-завучем. С ней плохо. Без нее (поверьте) тоже как-то нехорошо, расползается по швам. Вероятно, она играет в школьном организме ту же роль, какую в нашем играет желчный пузырь – ничего вкусного не производит, но необходим для функционирования целого.

Чувства праздника (если честно) нет. Есть чувство возвращения к рутине. Но в слове рутина нет отрицательного оттенка. В лучшем случае ее продуктом (рутина ведь означает программу, процесс) будет доброкачественный холст, на котором каждый впоследствии нарисует свою картину. В добрый час.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"