Восстанавливая память о минувшем, мы
обретаем самих себя
За последние десять лет выросло
поколение, не знавшее страха. И не случайно, что
именно оно сегодня пытается воскресить
трагические события и судьбы, преданные забвению
Человек в истории. Россия – ХХ век
Из работ, получивших премии второго
Всероссийского конкурса исторических
исследований старшеклассников
“Наша семейная традиция – частые
переезды в поисках лучшей доли. Менялось все:
дома, квартиры, люди, пейзажи за окном. Уходили
старые вещи и появлялись новые. Жизнь вещей в ХХ
веке коротенькая. Но бабушка, мама, мои дядья и
тети, а теперь я хранили и храним
одну-единственную фотографию. Она всегда на
стене. Небольшая. Сюжет прост, обычен. Женщина и
девочка. Мать и дочь. От них веет таким
доброжелательством, красотой, достоинством,
добросердечием, что глаз не отведешь. Для нашей
семьи она была более значима, чем Джоконда, или
Мона Лиза, для любителей искусства.
Анастасия ГАЛКА
(Саратовская область, г. Пугачев,
2 курс техникума).
“История фотографии”
Когда мне предложили участвовать в
конкурсе “Человек в истории. Россия – ХХ век”, я
долго думала, какую тему выбрать. Спустя
некоторое время узнала совершенно случайно о
парне, который недавно умер. Он был ранен в первой
Чеченской войне...
Для начала решила поехать в военкомат. Военком
отказался давать мне какой-либо материал,
интересующий меня. Я спрашивала о том, сколько на
данный момент ребят из Республики Коми служат в
Чечне. На это он мне ответил: “Это военная
тайна”.
Ольга ПОПОВА
(Республика Коми, г. Ухта, 11 класс).
“Чечня. Расскажи мне свою боль, солдат”
Около года назад из передач
Центрального телевидения и радио я неожиданно
для самого себя узнал о том, как много сейчас в
нашей стране детей, которых называют
беспризорниками, как нелегко сегодня живется
детям-сиротам, и о том, что многие из них встали на
путь правонарушений. Мне показалось интересным
изучить опыт борьбы с беспризорностью в 20-е годы
в Вятской губернии. Каких-либо специальных
опубликованных научных работ о беспризорном
детстве в Вятке в 20-е годы обнаружить не удалось.
Вот почему на лето пришлось засесть в
Государственном архиве Кировской области и
копаться в поисках оригинальных материалов.
Появилось желание дать возможность самим
документам говорить о событиях того времени.
Александр РЯБОВ
(г. Киров, 9 класс).
“Беспризорное детство. Вятка. 20-е годы”
Значительная часть жителей нашего
города – потомки тех, кто был насильно переселен
в Сибирь в годы сталинских репрессий. Изучая
историю города, нельзя оставить без внимания тот
трагический период, когда тысячи людей,
оторванных от родных мест, трудились на стройках
социализма, создавали экономическую базу в нашем
городе. Спецпоселенцы трудились на всех
предприятиях города, возводили дома, школы,
больницы. Во многом благодаря их труду изменился
облик центра города. В годы войны многие из
бывших раскулаченных ушли на фронт. Только в
конце 50-х годов со спецпоселенцев были сняты
ограничения в правах, но большинство так и
осталось в городе – многим уже некуда было
возвращаться, Анжеро-Судженск стал их родиной.
Павел НЕТАЕВ
(Кемеровская обл., г. Анжеро-Судженск, 9 класс),
“Ссыльнопоселенцы в Анжеро-Судженске в 30-е
годы”
История Великой Отечественной войны как
бы затмила историю финской. А для кого-то зимняя
война была единственной и главной. Василий
Федорович Жадеев помнит ее до мельчайших
деталей. Оказался в нашем суровом краю Василий
Федорович не по своей воле – отбывал наказание
по статье 58, да так и остался.
Орест БОНДАРЧУК
(Красноярский край, г. Норильск, 10 класс).
“Советско-финская война в зеркале судьбы
Василия Федоровича Жадеева”
Когда немцы оккупировали поселок Южный
под Сталинградом, где жила Валя Фатеева, ей было
всего 2 года и 11 месяцев. Отдельно от взрослых ее
погнали в Германию. Сама Валя, конечно, не помнит,
как она оказалась в лагере Вердау.
Она была голубоглазой и светловолосой, со второй
группой крови. Именно над такими детьми в лагере
проводились медицинские опыты. У Вали отнялись и
долго не ходили ноги. Она не смогла иметь детей.
Их детский лагерь в 1945 году оказался в
американской оккупационной зоне. Одиноких детей
было приказано в принудительном порядке
разбирать по семьям. Девочка не очень-то верила,
что ее кто-нибудь возьмет, и когда Ольга Хибнер
вошла в прихожую детдома, Валя, сидевшая одна на
скамейке, кинулась к женщине, обхватила ее ноги и
не отпускала, пока та не оформила на нее
документы. У Ольги Хибнер не было детей.
Из всех жизненных воспоминаний это единственные
дни, согретые лаской и спокойствием. Но это
продолжалось недолго.
По окончании войны правительство издало указ,
который сломал устоявшуюся жизнь Вали. Ольге
пришлось отдать девочку. Маленькую Валю отрывали
от нее силой. В детском доме, куда определили
Валю, она провела больше пяти лет. Туда в конце
концов за ней приехала с трудом нашедшая ее
настоящая мать.
Но жизнь в семье не сложилась. Матери больная
дочка оказалась в тягость. Валя чувствовала себя
лишней и все больше сомневалась в своем
происхождении. Может, она и вовсе немецкая
девочка?
Валентина Павловна неоднократно пыталась
разыскать свою немецкую маму и наконец нашла. Но
женщина была очень стара. Находилась в доме
престарелых, и тем не менее до 1963 года они
переписывались. Валя получала в подарок куклы,
книги. Затем переписка оборвалась.
В 1983 году Валентине Павловне было разрешено
выехать в Германию по туристической путевке. Но
названой мамы не было в живых. Разыскала она
только дом престарелых, персонал, который
ухаживал за Ольгой Хибнер. Постояла в палате. На
кладбище возложила венок. Установила надгробие с
надписью: «Дорогой и любимой Ольге Хибнер от
русской дочери».
Теперь несколько слов о том, как она живет сейчас.
Небольшая квартира вся обставлена игрушками. В
основном куклами. Человек, у которого война
отняла детство и которому сломала жизнь, сейчас
борется за свои права. Однако то презрение и
подозрение ко всем, побывавшим в ту пору в
Германии, еще осталось, и ее никак не решаются
приравнять к инвалидам Отечественной войны.
Валентина Павловна не из тех, кто замыкается в
себе и прячет свое горе, и не стоило большого
труда разговорить ее. Она ни о чем не умолчала. И
жаловалась на наше правительство и на болезнь
ног...
Каждый день Валентина Павловна начинает с нуля.
Порой нет сил встать на искалеченные ноги. И
душевные силы, кажется, покидают ее. Остается
лишь надежда.
Нелли ВАШКАУ
(г. Волгоград, школа № 106, 8 класс).
“Русская дочь Ольги Хибнер”
У наших родителей, поколения, рожденного
в сороковые и пятидесятые годы, был навык,
отточенный до мастерства: они очень преуспели в
процеживании информационной шелухи брежневских
времен и отлавливании крупиц правды. Нам, живущим
в условиях относительной свободы, сейчас трудно
понять, о каком информационном голоде могла идти
речь. Мне всегда было интересно, как в человека
закрадываются крупицы сомнения. А еще было
интересно, как моя мама,
восторженно-романтическая, рассталась со своими
иллюзиями.
Татьяна КУЗНЕЦОВА
(Республика Башкортостан,
с. Бакалы, 10 класс).
“В плену иллюзий”
В своем реферате я поднял проблему, о
которой нельзя молчать. Эта проблема –
исчезновение деревень. Села исчезали по разным
причинам: из-за эпидемии, голода, стихийных сил
природы и т.п. Не обошли эти беды и наш
Свободненский район. Около трех десятков сел
исчезло с его карты. Память о них уходит с каждым
годом. Одно из таких сел – Евтукан. Члены клуба
“Поиск” нашей гимназии посылали письма в
областной краеведческий музей, но до нас дошла
уже известная информация об этом селе. Тогда мы
решили съездить в соседнее село Гуран и там
собрать необходимые сведения от старожилов. Нам
повезло.
Артур НИЯЗМЕТОВ
(Амурская обл., г. Свободный, 10 класс).
“Энциклопедия исчезнувших деревень”
Прадеда под конвоем увезли на работу, на
завод в Уфу, забрали всю скотину, скакуна. Он был
очень привязан к дедушке, сбежал и ночью
прискакал к дому весь взмыленный. Но днем
председатель колхоза его забрал, дедушка за руки
его хватал, знали же друг друга, умолял его
оставить жеребчика, сильно плакал, но тот
оказался неумолим. Скакун упирался, идти не
хотел, его привязали к телеге и били плетью, а
дедушка плакал. Это было одно из самых сильных
впечатлений детства, дедушка об этом никогда без
слез не мог вспоминать. А я опять думаю о том
самом выборе, который и перед председателем
встал, когда мальчишка, ошалевший от своего
детского горя, хватал его за руки и просил,
просил... Помнит дедушка, что в 1941 году перед
атаками было и такое: дремлешь-полудремлешь
перед атакой, кто как, но утром вдруг
обнаруживаешь, что нескольких бойцов нет, иногда
до 10 человек уходили в тыл. Иногда кого-то
возвращали и перед солдатами расстреливали.
Двоих таких дедушка помнит, они плакали и просили
дать право искупить кровью, но не дали. Дедушка
считает, что это зря. Знаешь, сынок, труса от
растерявшегося всегда отличить можно, молодые
они очень были, могли и испугаться, это понятно;
можно было и дать им шанс, медленно говорил мне
дедушка, так их всех под одно косили.
Наступила эпоха застоя. Дедушке тогда предложили
место секретаря райкома. Дед отказался. Дед не
был человеком Системы, которая тогда
складывалась. Он понимал, что там, наверху,
вероятно, пришлось бы ломать себя, идти на
компромиссы с совестью, а он этого не хотел.
Дедушка мой, конечно, не О.Мандельштам и не
Н.Вавилов, но он и не серая масса. Множество таких
людей, как он, помогали (мне так думается)
очеловечивать жизнь рядом живущих людей.
Тимур ГАЛИУЛЛИНалиуллин
(Башкоркостан, г. Межгорье, 11 класс).
“Это наша с тобою судьба,
это наша с тобой биография”
После уроков, как обычно, я пошел взять
книгу для чтения в сельской библиотеке,
расположенной в соборе Воскресения Господня.
Заведующая библиотекой предложила мне
посмотреть на брошюру о проведении конкурса
“Человек в истории”. Прочитав, я подумал: а не
попытать ли мне счастья? ...Собор Воскресения
Господня и по сей день стоит на правом берегу
Лены. В 1930 году собор закрыли. А в 1943 году хотели
взорвать, но народ прослышал про это и поднял
бунт. Собор хотели взорвать якобы для того, чтобы
кирпич использовать на строительство. В 1947 году
собор был заново освящен, а в 1949-м был открыт
полностью. Опять же в 1963 году собор снова был
закрыт уже по инициативе Никиты Сергеевича
Хрущева. В настоящее время в соборе расположен
сельский Дом культуры.
Иван НИКИФОРОВ
(Иркутская обл., Качугский район, с. Верхоленск,
8 класс).
“Горчичное зернышко”
...2 июня 1931 года Василия Малахаева судили
за “несдачу хлебозаготовок”, а затем выслали в
Казахстан. Матрена Ивановна осталась одна, без
кормильца, и с детьми мал мала меньше.
Как-то в сумерках прибежал задворками, озираясь,
чтобы никто не видел, один из дальних
родственников, служащий в правлении писарем:
“Тетя Матя! Завтра вас выселять придут”. Об этом
рассказывала мне Клавдия Павловна Матросова,
бывшая соседка Малахаевых: “Было мне в ту пору 12
лет. Помню, как мама с бабушкой вечером пекли
хлеба. Прибегает к нам тетя Матя и кланяется в
ноги моим маме и бабушке и слезно просит: “Соседи
милые, простите Христа ради, когда обидела вас
словом или делом. Уходим мы. Простите и
прощайте”. Мама спросила ее, куда же они уходят.
“Не знаю, куда. Господь выведет”, – отвечала та.
Мама дала ей две буханки хлеба в дорогу”. До
Саратова больше ста километров они шли пешком,
шли окраиной леса в стороне от дороги, неся на
руках годовалую девочку. Старшие дети несли в
узелках то немногое, самое ценное, что могли
унести с собой.
Так начались их скитания по белу свету. Детям
строго-настрого запретили вспоминать, кто они и
откуда родом. Они ушли из родных мест и вплоть до
шестидесятых годов не получали весточки от своих
родных и близких, оставшихся там...
Алина САВИНОВА
(г. Астрахань, лицей №2, 10 класс). “Мой прадед
кулак”
Ваше мнение
Мы будем благодарны, если Вы найдете время
высказать свое мнение о данной статье, свое
впечатление от нее. Спасибо.
"Первое сентября"
|