“Нормандия – Неман” рождалась в Иванове

До Великой Отечественной войны образ Франции в сознании советского добропорядочного гражданина был двояк. С одной стороны, родина Парижской коммуны и один из символов борьбы народа против власть имущих. С другой же – империалистическое государство, а все империалистические государства только и мечтают, как бы задушить советскую державу.
В войну для многих стало ясно: Франция – это в первую очередь люди, смелые, умные и благородные. Центром же этого “открытия” стал город Иваново. Город, в котором была сформирована легендарная эскадрилья “Нормандия – Неман”.

Собственно, слово “Неман” возникло позднее, в 1944 году, когда эскадрилья, уже ставшая легендарной, особенно успешно прикрывала сухопутные войска, форсировавшие важную водную преграду – реку Неман. До этого она была просто “Нормандией”. Это имя предложил французский летчик Лефевр Марсель, родившийся в провинции Нормандия (она более прочих пострадала от фашистов).
Французскую “Нормандию” по соглашению между правительством СССР и патриотической организацией “Сражающаяся Франция” включили в состав Вооруженных Сил Советского Союза в конце 1942 года. Для тренировок сразу же был выделен аэродром на севере Иванова (сегодня там обычные дома). Там же они и проживали. А летали поначалу на советских истребителях Як-1.
Автор названия поражал своих русских соратников. “Летчик должен летать в белых перчатках”, – говорил Лефевр. Одним из главных его принципов была довольно редкая для наших соотечественников аккуратность.
Он был влюблен в полеты (и в одну девушку – цирковую артистку, опять-таки воздушную акробатку). Однако погиб на земле – сразу после посадки на аэродроме загорелся его истребитель.
Несколько ближе и понятнее был Робер Ирибарн. Возможно, потому что он всегда в качестве талисмана брал в полет детскую игрушку – плюшевого медвежонка. А русский человек испытывает слабость как к медведям, так и к суевериям.
Впрочем, медведь не уберег Робера – погиб он в бою в феврале 1945 года.
Самым же ярким проявлением дружбы народов была дружба между щеголем-парижанином, настоящим маркизом Морисом де Сейном, и жителем села Покровское Днепропетровской области Володей Белозубом – отнюдь не утонченным щеголем, напротив, великаном, неуклюжим и застенчивым. Белозуб был механиком на самолете Мориса де Сейна.
Маркиз из Франции, нисколько не смущаясь, помогал механику проделывать самую грязную работу – ведь огромные ручищи Белозуба часто не могли проникнуть в те глубины механизма, до которых с легкостью могли достать узкие и ухоженные руки аса-летчика. Разговаривали же они на смеси языков французского и русского, которым сами же друг друга обучали.
Им довелось погибнуть вместе. На одном из перелетов в каждом истребителе помимо летчика сидел механик. Увы, именно в этот раз на самолете де Сейна вдруг стал течь бензин. Летчик пытался посадить свой Як, но пары горючего лишили его зрения. Командир полка отдал распоряжение маркизу – немедленно покинуть самолет. Однако же французский дворянин не мог обречь на смерть своего друга. В результате истребитель рухнул, и оба друга были похоронены в простом русском селе.
Мать Мориса, мадам де Сейн, повесила рядышком их портреты: “Теперь они оба – мои сыновья”. То же самое сделала матушка Володи Белозуба на Днепропетровщине.
Конечно, эта дружба была вовсе не единственной, возникшей в легендарной эскадрилье, зародившейся в Иванове. И неудивительно, что именно здесь, в городе на Уводи, в 1992 году прошел торжественный и яркий авиапарад в честь пятидесятилетия “Нормандии – Неман”. В нем участвовали русские и французские летчики.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"