Главная страница ИД «Первого сентября»Главная страница газеты «Первое сентября»Содержание №31/2001

Первая тетрадь. Политика образования

Начальная школа: революция целей

С руководителем Центра начальной школы РАО профессором, доктором педагогических наук Натальей Федоровной ВИНОГРАДОВОЙ беседует наш обозреватель Людмила РЫБИНА

– Сначала о том, что лежит на поверхности: начальная школа опять переходит на четырехлетнее обучение. С чем связан этот переход?

– Дело в том, что трехлетняя “началка” в массовой практике просто варварски относилась к здоровью ребенка, к его интересам, потребностям, особенностям.
Трехлетняя начальная школа – школа предметная. Как только рождается новая идея о знании, так тут же появляется новый предмет, а дети в этом возрасте воспринимают мир только целостно. Искусственное раздирание мира звуков, красок, величин, на предметы чревато тем, что потом сознанию ребенка его очень трудно собрать, когда мы вдруг решим, что у ученика должна быть целостная картина мира.
Четырехлетняя начальная школа – это не только бережное отношение к ребенку, но и бережное отношение к учителю. У него появляется простор для творчества. Нет нужды лететь сломя голову по программе, теряя на ходу тех, кто не успевает. Трехлетняя начальная школа вынуждала учителя или подтасовывать результаты, или проводить дополнительные занятия, непосильные для малыша. Расплата наступает очень быстро: пятый класс – отрицательное отношение к школе, снижение оценок.
Трехлетняя начальная школа хорошо наполняла голову, а для дальнейшей работы нужна голова не просто наполненная, но хорошо устроенная: ребенка нужно научить добывать и применять знания. Нужно учить его так, чтобы познание приносило ему радость. При этом учить ребенка критически смотреть на себя, оценивать, что я знаю, чего не знаю, что должен сделать, чтобы узнать.

– Получается, что приоритетная задача обучения в первом классе – не предметная подготовка, а что-то иное?

– Да. Хотя новые знания необходимы, приоритет деятельности учителя должен быть за бережным сохранением и развитием познавательного интереса младшего школьника. Убить детское любопытство, уничтожить инициативность – значит загубить всю дальнейшую учебу.
Александр Михайлович Фонарев провел такой показательный эксперимент. Трехлетнему ребенку давали два ведерка, чтобы набирать песок в одном месте и насыпать горку в другом. Ведерки разные: в одно помещалось мало песка, но сразу это не было заметно. После нескольких рейсов с полными ведерками малыш бросал легкое ведро – трехлетний ребенок не хочет выполнять бессмысленную работу. Трудиться, так трудиться. Он стремится к преодолению, готов проявлять инициативу, хочет быть самостоятельным.
В шесть лет ребенок ведра не меняет: какие дали – такие и таскает.
А в девять лет? Он уже стремится потихоньку поменять тяжелое ведро на легкое. Нашим воспитанием за шесть лет мы, взрослые – семья, школа, – уничтожаем трудолюбие, инициативу – такие ценные человеческие качества. Почему это происходит? Инициатива наказуема, причем не только в школе, в семье тоже. Все образование инструктивное: шаг – инструкция, инструкция – шаг. В сторону от инструкции – уже ошибка.

– Сегодня задачи школы изменились?

– От Коменского в нашей школе была цель – предметные знания. Сейчас мы осторожно говорим учителю, что знания – это не цель, а средство достижения другой цели – развития ребенка. Развитие – это не само знание, а умение его добывать, им пользоваться, умение его анализировать, искать причины своих промахов. Это развитие мышления, воображения, речи.
Гиперважная цель в начальной школе – формирование умения учиться. Учеба – главная, ведущая деятельность ребенка, пришедшего в школу, и он не сможет успешно перейти к следующему ведущему виду деятельности, пока у него не развито умение учиться. Если мы не учим младшеклассника учиться, значит, следующая ведущая деятельность – коммуникативная – будет провалена, а за нею – и познавательная. Не то что не будет никаких результатов, они будут ниже того, что можно было бы получить.
Новыми эти концепции можно считать в сравнении с традиционной школой, но в основе их лежит теория Выготского, Эльконина, то есть подходы к ним были разработаны давно, но методически они не были реализованы.

– Меняя цели, мы снизили и возраст начала учебы, это как-то связано?

– Шестилетний ребенок уже готов к обучению. Как бы мы его искусственно ни задерживали, он стремится к новому статусу. Родители вынуждены его как-то учить, хотят они этого или не хотят. Иногда это делается просто малограмотно. Учат буквы и считают, что, если ребенок буквы знает, значит, он может читать. Считают, что если посадить его срисовывать прописи, то это поможет ему писать грамотно.
Чтобы не потерять этот очень важный год в становлении ребенка как ученика, как человека, который познает мир, надо начать учебу грамотно.
Первый год в четырехлетней начальной школе очень нужен для того, чтобы адаптировать ребенка к школе. Это год педагогической поддержки. Один ребенок спешит – ему надо дать возможность идти быстрее. Другой отстает – ему надо помочь устранить причину трудностей. Это год хорошего выравнивания детей.

– Сейчас идет работа над созданием новых образовательных минимумов для начальной школы. Что поменяется, что добавится, что уйдет или дело не только в механических перетасовках материала?

– Новые минимумы предложены в двух уровнях. Первый уровень – для школы, учителя. Это уровень предъявления материала, он определяет конституционное право ребенка получить определенный объем знаний: школа, учитель не имеют права дать меньше, чем положено по этому уровню. При этом требовать от каждого ребенка столько, сколько дается, учитель не имеет права.
Для ученика есть другой уровень, определяющий минимум объема знаний, который он должен усвоить. В знакомых терминах это не тройка, не пятерка, а зачет – незачет. Здесь 96–97% минимума усвоения ученик должен демонстрировать в своих работах стабильно. Уровень для ребенка рассчитан таким образом, что большинство детей этот минимум обязательно усвоят. Причем он будет не показателем его соответствия стандарту, а показателем его эрудиции, культуры, общей образованности – тех параметров, которыми младшеклассников никогда не мерили. До сих пор показатели были очень формальные: прочитал текст со скоростью 80 знаков в минуту – молодец. А то, что при этом ничего не понял, не важно.
Учителя, конечно, привыкли спрашивать с детей ровно столько, сколько они им давали. Нужно серьезно перестраиваться, чтобы привыкнуть: учитель должен давать значительно больше, а требовать значительно меньше. Но уж то, что входит в минимум усвоения, должно быть действительно надежным приобретением ученика.
Впервые сейчас специалисты по начальной школе серьезно обсуждают со специалистами по средней школе физику, химию, математику, формируя и отбирая то, с чем ребенок должен приступить к изучению этих дисциплин.
Министерство организовало очень полезную работу: многие специалисты садятся рядом и детально разрабатывают все мостики, ведущие от детского сада к начальной школе и от начальной школы к средней. Это наведение мостов шло два года.
Ни ученые, ни практики до этого не задавались вопросом, какого ребенка мы выпускаем из начальной школы. Вопрос стоял только так: выучил он программу или нет? А как изменится ребенок, “прошедший программу”? Такого вопроса никто никогда никому не задавал. Мы же попытались “нарисовать” портрет выпускника начальной школы.

– Говорят, что из программы уйдет много теоретического материала и она станет ближе к жизни, что это значит?

– Теория – это вовсе не плохо, плохо излишнее теоретизирование. Только на одном прикладном материале развитие ребенка идти не может. Теоретические знания обязательно есть в минимумах, и мы их открываем перед ребенком, но не считаем бедой, если он их не запомнит. Они даются в новом дидактическом ракурсе. Правила в современных пособиях не впереди нового материала, а позади. Теоретическое сведение завершает процесс обучения, а не начинает его. До сих пор было наоборот: выучил правило, а про что оно – даже не понял.

– В первый класс приходят сегодня дети с очень разной подготовкой. Как эти нестандартные малыши умещаются в рамки новой концепции?

– Мы категорически против разделения детей на классы умных, средних и классы коррекции. Но мы за дифференцированное обучение. Наша лаборатория по-новому подошла к дифференциации. Для каждого года обучения мы разработали книги для учителя. И прежде всего объясняем, как провести диагностику, разобраться, в чем причина той или иной ошибки. Наши учебники дают возможность учителю двигаться с каждым ребенком по его траектории развития в классе, где обучаются самые разные, не рассортированные по способностям дети. В нашем учебнике есть и задания для детей с особенностями развития.
Такая дифференциация в рамках одного класса плюс долгий адаптационный период в начале первого класса позволяют предотвратить многие проблемы – психологические и социальные, которые неизбежно порождают разделение детей на классы по способностям.


Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"



Рейтинг@Mail.ru