Главная страница ИД «Первого сентября»Главная страница газеты «Первое сентября»Содержание №29/2001

Четвертая тетрадь. Идеи. Судьбы. Времена

ЛИНИЯ СЦЕНЫ

Изобретатель секретов и праздников

Николаю Павловичу Акимову сто лет

8_2.jpg (9459 bytes)

Один из самых блестящих людей, которых знала история нашего театра 30-х – 60-х годов. И, бесспорно, самый многосторонний его деятель. Выдающийся художник – сценограф, портретист, мастер книжной графики и плаката. Режиссер, создавший и около 30 лет возглавлявший Ленинградский театр комедии. Педагог, основавший художественно-постановочный факультет Ленинградского театрального института и воспитавший целую плеяду сценографов и технических деятелей театра. Автор дерзких, изящных статей, блестящий полемист и оратор. Во время выступлений Акимова на различных съездах и конференциях мгновенно пустели курилки, а в зал невозможно было протолкнуться. Театральный ландшафт Ленинграда имел два пика – Акимова и Товстоногова. Причем оба не были коренными питерцами, но стали символами ленинградской культуры.
Акимов родился в Харькове, учился в петербургской гимназии. Перепробовав ряд художественных школ, остался в «Новой художественной мастерской», где его учителями были Александр Яковлев, Василий Шухаев и Мстислав Добужинский. Дело в том, что гимназист случайно зашел на выставку объединения «Мир искусства», о котором он никогда не слышал. И там на него сильнейшее впечатление произвели работы его будущих учителей. Он нашел их мастерскую и проучился там три года, разделяя их преклонение перед искусством Возрождения и овладевая основами изобразительного мастерства (сходство с манерой Шухаева осталось надолго).
Акимов любил изображать, вглядываться, ловить сходство с натурой, запечатлевать. Он любил делать похоже, чтобы в похожем открывать неожиданное, парадоксальное.
Работал он всегда невероятно много. В середине 20-х уже был известным театральным художником, успешно проявившим себя в широчайшем жанровом диапазоне – от цирка и мюзик-холла до героической драмы. Предлагал острые, неожиданные решения, убеждал драматургов, режиссеров, и тем приходилось что-то менять в своих постановочных приемах. Так, в знаменитом спектакле московского Театра Революции «Человек с портфелем» в одной из центральных сцен в вестибюле научно-исследовательского института многие предметы приобрели гигантские размеры: у самой рампы находилась громадная пепельница с недокуренной папиросой, от нее поднимался сизый дымок, и стояла пара таких огромных галош, что в них, по словам автора пьесы А.Файко, «можно было уместить всех исполнителей во главе с режиссером, автором и руководством театра». Драматург, увидев это, бежал из зала, а художник кричал ему вслед: «Не сердитесь, Алексей Михайлович, дорогой! Вы же сами все это вызвали к жизни! Это крупный план, понимаете? У вас же очень много кинематографических приемов в пьесе!»
«Элегантный шалун и экспериментатор, изобретатель секретов» (по определению Файко), которого многие из режиссеров считали равноправным сопостановщиком, в 1932 году осуществил свою первую самостоятельную режиссерскую работу. Это был скандальный «Гамлет» в Театре имени Евг. Вахтангова. Основной темой спектакля стала борьба за власть, Гамлета играл популярный характерный актер А.Горюнов («он тучен и отдышлив» – вычитал Акимов у Шекспира, и это точно совпадало с внешностью Горюнова). Скандал был громкий, лишь к акимовским декорациям у критики не было претензий. О резонансе спектакля Николай Павлович писал: «Я был признан режиссером самыми широкими слоями критики и зрителей. Это было хорошо.
Одновременно было решено, что я злейший формалист опаснейшего толка. Это было плохо.
Природное упрямство заставляло меня во что бы то ни стало утвердить себя в профессии режиссера. Но ни один театр не испытывал желания видеть меня у себя в этом качестве».
И все-таки нашлись в Ленинграде смелые (или коварные) начальники, они и доверили Акимову театр. Это был погибающий Театр комедии, его все равно уже собирались закрыть. Дело было в 1935 году, ликвидацию театра отложили на год. «Злейший формалист» превратил этот коллектив в популярнейший театр страны и простоял у руля до 6 сентября 1968 года, когда во время московских гастролей скоропостижно скончался ночью в гостиничном номере.
Впрочем, в руководстве Театром комедии был у Акимова перерыв на целых шесть лет. Дело в том, что работа в жанре комедии в те времена сравнима только с ездой на велосипеде по минному полю. Когда Акимов ставил современные комедии, граничащие с сатирой, его обвиняли в искажении советской действительности. Трактовок классики тоже не прощали. Когда создавал изящнейшие спектакли по легковесным водевилям – били за потакание «нетребовательным вкусам отсталой части зрителей», «развлекательство». Гром грянул в 1949 году, в период борьбы с космополитизмом, когда Акимов был обвинен в ориентации на «низкопробный западный репертуар» и изгнан из своего театра. Бредовость ситуации была очевидна уже в то время, ибо в «низкопробные» попали пьесы Шоу, Мюссе, Лабиша. Руку помощи протянул Н.П.Охлопков, два года Акимов проработал в Москве. Потом в своем городе, в Театре имени Ленсовета, где поставил знаменитые спектакли – «Тени» Салтыкова-Щедрина и «Дело» Сухово-Кобылина. В 1956 году хрущевская «оттепель» вернула его в Театр комедии, где Акимов не случайно возобновил свою деятельность премьерой «Обыкновенного чуда» Евгения Шварца.
Этих очень разных людей тянуло друг к другу: Акимов дал сценическую жизнь многим пьесам Шварца, а его «Тень» кто-то хорошо назвал «Чайкой» Театра комедии. Драматург несколько лет был завлитом акимовского театра. В «Дневниках» Шварца Акимову посвящено немало страниц. Позволю себе процитировать одну запись:
«Николай Павлович Акимов, маленький, очень худенький, ногам его просторно в любых брючках, производит впечатление силы, вихри энергии заключает в себе субтильная его фигурка. Энергия эта не брызжет наружу по-одесски, наподобие лимонадной пены. Она проявляется, когда нужно… Очень умно, очень ясно он действует, приказывает, настаивает – настаивает на своем, даже когда не прав. Он больше воплощен, более существует, чем окружающие его. Он ведет. Он действует. И по закону движения иногда разгоняется до того, что летит, как вихрь, вместе с театром. Летит, летит!»
Ныне Акимов более известен как художник. Поэтому мне хотелось вспомнить о других сторонах его деятельности. А что касается сценографии, то вот слова бывшей актрисы Театра комедии Ольги Аросевой: «Никогда более не испытывала я такого наслаждения, такой праздничности, как в ленинградские, акимовские сезоны, входя в прекрасный мир его декораций, надевая костюм, созданный по его эскизам, и ощущая себя приобщенной к этой красоте. Всю жизнь после Акимова у других режиссеров и художников я искала этого и никогда больше не находила такого праздника на сцене…»

Алла МИХАЙЛОВА


Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"



Рейтинг@Mail.ru