Трудно. Страшно. Одиноко

А сказки про безоблачно-счастливое детство придумали взрослые, которые никогда не вглядывались в своих детей

Ничего-то мы не знаем о них. Я сейчас не о размере их обуви и одежды говорю, а об их внутреннем мире, который зыбок, уязвим и неспокоен. Ничто о них нельзя сказать наверняка, ни одну реакцию не предугадаешь заранее, и только наши наблюдательность, отзывчивость и нежность могут порой спасти их от неблагополучия и откровенного горя.

-Пока Кло была маленькой, мы любили с ней сочинять разные истории: обычно я начинала, а она заканчивала. Но довольно скоро она научилась придумывать их сама от начала до конца. Вот тогда-то в нашем доме и появилась Белинда. Сначала мы с дочкой завели для ее новой подружки зубную щетку. Потом Кло попросила стелить Белинде постельку – и мы каждый вечер клали спальный мешок на пол рядом с кроваткой дочери. И конечно же, садясь за стол, мы ставили для ее подружки тарелку. Клали еду... Отныне она сопровождала нас даже в ресторан. И все бы ничего, если бы эта наша подружка-невидимка не задержалась у нас так надолго.

Дочь пошла в школу. И учительнице стало как-то не по себе, когда Кло попросила разрешения посадить рядом с ней Белинду. Ее смущало, что девочка постоянно общается с невидимым существом, якобы сидящим справа от нее, делится с пустотой фломастерами, цветной бумагой, пластилином, а порой отчитывает свою подружку за плохое поведение.

История, как оказалось, совсем не редкая. Дети в возрасте пяти–семи лет довольно часто заводят себе подобных друзей, что само по себе вовсе не опасно. Главное – правильная реакция взрослых на выдумки ребенка и понимание того, что воображаемый приятель появляется обычно у тех детей, кому одиноко, кому трудно даются реальные отношения со сверстниками; с помощью невидимок они справляются с собственной агрессией, страхами, дискомфортом. Психологи советуют не выражать бурную радость по поводу изобретательности и богатой фантазии ребенка – и так ясно, что это хорошо. Они рекомендуют относиться ко всей истории спокойно, как к данности – не более, – и тогда игра сама собой сойдет на нет, не причинив вреда.

* * *

– Придя из школы, Мэт любит рассказывать мне, как прошел у него день. Но однажды он вернулся домой явно взволнованный и почему-то не спешил делиться своими новостями, а на мои расспросы в конце концов вдруг выпалил:

– Ненавижу перемены!

Я долго не могла понять, в чем дело. Потом выяснилось: кто-то ему сказал, что из темной комнаты в туалете, в которой скорее всего хранились ведра и швабра, как только прозвенит звонок с урока, выходит лохматый монстр. Мне пришлось долго убеждать Мэта в том, что его нет не только в школе, но и дома на антресолях и что в кустах за окном не притаился голодный тигр с ужасным великаном. Но уговоры не помогали, и тогда я некоторое время делала вид, что прогоняю их всех разом, прежде чем пожелать сыну спокойной ночи. Мы с мужем разрешили ему засыпать с включенным ночником и все время держать при себе карманный фонарик.

Говорят, подобного рода страхи типичны для детей дошкольного и младшего школьного возраста. Их воображение создает образы, которые порой оказываются реальнее самой действительности, особенно в темноте. А методы борьбы со страхами очень просты. Для того чтобы они поскорее прошли, надо спокойно и терпеливо разубеждать детей, побольше с ними играть и сделать так, чтобы в поле зрения напуганного ребенка не попадали фильмы ужасов, книги, компьютерные игры и передачи агрессивного содержания. Но главное, пожалуй, все-таки то, что ребенок не должен встречать насилие и жестокость в своей повседневной жизни.

* * *

– Нам казалось, что Дебора обрадуется малышке. Но не тут-то было. С тех пор как у нее родилась сестричка, она потеряла покой. Уж и не вспомню теперь, когда она последний раз улыбалась. А однажды и вовсе предложила мне оставить малышку в супермаркете, в отделе, где продавались одежда и игрушки для новорожденных. Долго уговаривала меня, что так нам всем будет лучше, и не понимала, почему я не соглашаюсь.

Дебора очень изменилась. Нет теперь прежней веселой, неугомонной девочки. Даже в школе учителя не узнают ее. Ссорится с одноклассниками, то воду разольет ни с того ни с сего, то схватит без спросу чужую игрушку, то куклу швырнет. А в ответ на безобидный вопрос учителя: “Как зовут твою маленькую сестренку?” – вдруг огрызнулась: “Чего хорошего вы нашли в этой Джинни?! Только и знает, что орать с утра до вечера, есть и пачкать пеленки!”

Ну как помочь ребенку в такой ситуации? Как успокоить ее? Что нужно сказать или сделать, чтобы она почувствовала: ее мама любит не меньше, чем новорожденную сестричку?

Как бы ни было трудно найти в этой ситуации свободную минуту, нужно во что бы то ни стало проводить больше времени со старшими детьми, чтобы они поверили: мы понимаем, как им трудно теперь, когда в доме маленькие.

* * *

Даниэла лет с четырех читала лучше всех в группе, и роли в детских спектаклях ей давали самые сложные, потому что никто, кроме нее, не мог их так сыграть. А потом родители заметили, что их девочка любое замечание, сделанное младшему брату, принимает так близко к сердцу, будто поправили не его, а ее. Дальше – больше: ее стали расстраивать неразгаданный кроссворд, незабитый мяч. Случалось, в школе она молча рвала на мелкие кусочки красивую картину только потому, что ей не понравилось, как она у нее получилась. Вскоре после этого она обычно садилась все переделывать, а бывало, уходила, обиженная, заниматься чем-нибудь другим.

Странно было бы думать, что такая требовательность девочки к себе возникла случайно. Обычно ее формируют завышенные требования родителей, которым ребенок хочет во что бы то ни было соответствовать. И ему по большому счету все равно, лучше или хуже, чем у остальных, у него выходит рисунок, главное, чтобы родители были довольны.

Ваше мнение

Мы будем благодарны, если Вы найдете время высказать свое мнение о данной статье, свое впечатление от нее. Спасибо.

"Первое сентября"