Двенадцатилетка: пока ясно одно – учиться надо 12 лет.

Не ясно только – чему и зачем...

Дети станут умнее и здоровее.
Причем бесплатно. И даже сдача останется

...Если двенадцатилетняя школа в России будет все-таки введена, она начнется в 2001 году, когда ее будущие выпускники пойдут в 5 класс.
Десятый класс они закончат в 2007 году. Двенадцатый – в 2009-м.
Цифры какие-то фантастические. Будто берешься за научно-популярный роман. Поневоле подумаешь: даль-то какая. Когда еще это будет!
Те же фантастические чувства, похоже, испытывали и выступавшие на коллегии Министерства общего и профессионального образования 26 декабря, когда обсуждали вопрос о переходе к двенадцатилетней школе. Например, в докладе Маргариты Леонтьевой, начальника Департамента общего среднего образования, совершенно серьезно говорилось:
– Переход к двенадцатилетке дополнительных средств и мест не потребует, а наоборот, даст еще и экономию. И без больших финансовых затрат и увеличения материальной базы мы могли бы безболезненно войти в двенадцатилетнюю школу.
– Расчеты есть? – спросил кто-то.
Расчетов фактически нет.

Родителей брать не наскоком, а пропагандой

А еще вот беда – родители резко против. Ни одного положительного отзыва не удалось услышать учителю, депутату Московской Думы Евгению Бунимовичу, опубликовавшему в “Новой газете” статью о двенадцатилетке (а звонков была масса):
– Родители не слышат других аргументов. Реагируют только на одну позицию: “Наши дети окажутся в армии!”
– О призыве в армию мы можем договариваться еще несколько лет, у нас есть время, – сказал министр образования Владимир Филиппов. – И совершенно неизвестно, какой к тому времени будет парламент и какое Министерство обороны.
...Но тут, наверное, можно поручиться: ни родители, ни парламент, ни Министерство обороны за ближайшие годы не изменятся настолько, чтобы услышать аргументы друг друга.
– Родители – проблема острая, – говорили разработчики. – Именно поэтому ее нужно решать не наскоком. Тут поможет только пропаганда.

...Трижды министр заверял, что речь не идет о принятии плана перехода на двенадцатилетку, что решение будет принимать правительство, по поручению которого, кстати, министерство и рассматривает этот странный проект:
– Независимо от того, будет или не будет принят план перехода, мы должны проработать ту часть проблемы, которая в нашей компетенции, чтобы отчитаться на правительстве. Нам нужно решить, какой могла бы быть структура двенадцатилетней школы – 9+3, или 5+5+2, или 4+6+2. Нужно определить, будем ли мы пересматривать содержание образования.

Мы сами виноваты, что они болеют

С тем, что оставлять такую учебную нагрузку, как сейчас, нельзя, согласны были все. Но менять ли содержание образования? Судя по выступлениям, все – за. Но понимают это по-разному. И похоже, что в лучшем случае имеют в виду только его сокращение.

Марьяна Безруких, директор Института возрастной физиологии РАО, считает, что если мы механически прибавим к одиннадцатилетней школе один год, нам не хватит ни его, ни трех, ни пяти лет:
– Дело не в содержании, не в количестве часов, а в той технологии, которую мы имеем, а она очень старая. Школа и так уже вынуждена подстраивать год-два снизу – дошкольную гимназию, школу подготовки к школе. Потому что мы и так уже интенсифицировали учебный процесс в два раза! Последние 30 лет здоровье детей в России – на грани сохранения популяции, а мы все увеличиваем и увеличиваем нагрузку. На первом месте среди факторов, калечащих здоровье ребенка в школе, – стрессовая педагогическая тактика: перенапряжение и очень высокая интенсивность работы. А мы все повышаем и повышаем скоростные характеристики! Нужно подумать об альтернативных методиках, соответствующих возрастным особенностям детей.
Евгений Бунимович подтвердил:
– Наши дети лучше всех в мире приводили дроби к общему знаменателю, но не знали, что с этим умением делать в жизни. И мы всю жизнь добивались таких результатов через самую ужасную технологию. Но 17–18-летние ребята просто не позволят обращаться с собой таким образом.
А самое главное напомнил собравшимся ректор Академии повышения квалификации работников образования Эдуард Никитин:
– Учитель устал. Мы должны подумать, в какое положение мы поставим учителя, как он отнесется к этому проекту.

Это не частности

И тогда Владимир Филиппов предложил расширить комиссию по содержанию образования для двенадцатилетней школы:
– Почему содержание образования разрабатывают РАО и РАН? Мы же не только для академий наук готовим наших выпускников. Нужно добавить в комиссию учителей и специалистов из регионов.
...Хорошо говорили выступавшие: и по существу, и коротко, и жизненно так... и друг друга все время за это похваливали. Но заседала-то коллегия накануне Всероссийской учительской забастовки. И по дурным традициям последних лет речи выступавших не имели к этому никакого отношения.
Все мы знаем наизусть про разрушение управленческой вертикали, про то, что у нашего министерства не осталось экономического и правового механизма, чтобы добиться самого элементарного и самого насущного для школы – учительской зарплаты. Но, может быть, так получилось потому, что все эти последние забастовочные годы нашему министерству с завидным постоянством находится отвлекающая забота. То стандарты, то половое воспитание, то вот теперь двенадцатилетка. Один за другим полуфантастические, ошеломляющие нищую школу проекты – как будто специально для того, чтобы министерство не могло сосредоточиться на чем-то реальном.
Не лучше ли, пока не решена проблема долгов перед школой, школу новшествами не мучить, а сделать то, чем министерство действительно может помочь, – наконец по-настоящему изменить содержание образования в школе. Не просто сократить, а обновить и перестроить. Ведь до сих пор для множества учителей главная проблема – мучительными усилиями держать дисциплину в классе, которому непонятна и потому неинтересна тема урока.
Вот было бы достижение, сравнимое с решением проблемы невыплаченной зарплаты!
Но это уже действительно фантастика. А пока, к сожалению, реальнее другое: двенадцатилетку принять, а содержание образования и технологии оставить без изменений.

...Базисный учебный план двенадцатилетки, предложенный Российской академией образования, в одном из докладов был назван катастрофичным. Но его и не обсуждали. Приняли за оптимальную структуру двенадцатилетней школы 4+6+2. А программу перехода и проблемы содержания образования коллегия решила вынести на обсуждение общественности. По этому поводу запланирован ряд совещаний вплоть до парламентских слушаний.
И кто-то сказал:
– Без среднего профессионального образования обсуждать этот вопрос некорректно!
И кто-то добавил:
– Без высшего тоже!
Понимают ли в министерстве, что они так легко обсуждают макросоциальный проект, который затронет все общество, заденет каждую семью – и, возможно, гораздо болезненнее, чем эксперимент с переводом начальной школы на систему 1–3, который теперь с извинениями признан неудачным и подлежащим сокращению и закрытию?
– Нужно по-честному обсудить все негативные моменты, связанные с переходом, все скрытые камни, потому что потом они все равно вскроются и полетят в разработчиков. Основная проблема перехода лежит вне образовательного сообщества, – признает министр. – И прежде чем куда-то выходить с предложениями, нужно ответить себе на эти вопросы.
Слова, конечно, успокаивающие. Но почему-то заместитель министра Александр Киселев, подводя итог, сделал вывод, что по проблеме “выработалась общая линия единомышленников”:
– Расходясь в частностях, они согласны в одном: это путь магистральный, правильный. Теперь надо убеждать сообщество, подключать ректоров вузов...
Вот так – все, оказывается, уже и согласны. Самое главное назвали частностями.
Не получится ли так и с общественным обсуждением? Все общество, как сейчас все родители, хором будет кричать: нет! Но в обобщающих благостных документах путь будет признан магистральным и правильным?

А первый выпуск в 2009 году совсем недалеко: ведь если посчитать, он станет уделом сегодняшних второклашек. l